Lodos
Магистр Пера.
Зарегистрирован: 18.09.2006
Сообщения: 1490
Откуда: Нижний НовгородЗамечания: 19
|
 Добавлено: Пн Фев 18, 2013 5:01 pm Заголовок сообщения: Новогодние каникулы (Иллериэн) |
 |
|
Всем преподавателям и студентам Академии Света посвящается.
Спасибо от всех нас для всех вас!)
1. Конец семестра
-… то есть универсальная и целевая защиты не складываются и не сбиваются, они существуют как бы параллельно, - монотонный голос преподавателя гулко разносился по аудитории. Студенты старательно скрипели перьями, записывая премудрости и хитрости ведения боев в Москве-Иной. – То есть, если вы наколдовали на себя сферу отрицания и щит мага, они не дадут вам в сумме четыре щита, как было бы логично предположить, а всего лишь два универсальных и два целевых…
…Инкуб-преподаватель украдкой (как он считал) бросил взгляд на песочные часы, нарочито вызывающе поставленные на кафедру. Он полагал эти часы, равно как и гусиные перья, которыми студенты записывали лекции, жутким архаизмом, но ничего поделать не мог – традиции. Чего лектор не заметил – с каким нетерпением студенты следили за струйкой песка, медленно перетекавшей из верхней части часов в нижнюю. Они тоже ждали, пока последняя песчинка наконец-то упадет на собратьев, уже трудолюбиво выстроивших горку в нижнем сосуде, и опостылевшие занятия закончатся.
-…При этом целевая защита не сбивает универсальную, и наоборот, - лектор, с трудом оторвав взгляд от часов, продолжил расхаживать перед доской. – Но любая целевая, или универсальная, наколдованная вами на самих себя, всегда заменяет предыдущую, даже если та была сильней…
…последняя песчинка провалился через горлышко часов и в тот же миг по всей Академии разнесся звук гонга, который, впрочем, был легко перекрыт облегченным вздохом многочисленных студентов. В их ушах волшебной музыкой отдался грохот засовов, спавших с двери в аудиторию. С некоторых пор классы запирались магически – чтобы ученики не разбредались по манящим загадочными тайнами коридорам Академии. Ну, и просто не сбегали с занятий, влекомые самыми низменными инстинктами студенческого возраста. После гонга несколько десятков пар глаз со вполне прогнозируемым ожиданием уставились на декана факультета теоретического обучения (ФТО). Тот безнадежно оглядел подопечных и рассеянно махнул рукой:
-Ну, на этой мажорной ноте позвольте поздравить вас с окончанием очередного семестра в Академии Свет…
-ААААА, - подхватили сидевшие в аудитории Иные, разом сорвавшись со своих мест и безудержным потоком ломанувшись к выходу из класса. Разбрасывая перья, разбрызгивая чернила и теряя части пергаментных конспектов. Инкуб договаривал уже в спины:
-… и желаю вам счастливого Нового года! – последние слова он произнес в пустоту – предписанная правилами АС фиолетовая мантия замыкающего группу мага уже исчезла за резными створками дверей.
Инкуб воровато оглянулся, лишний раз убедившись, что никого в аудитории не осталось, и сунул руку за пазуху черной с золотистой оторочкой мантии. Одеянье укоризненно всхлипнуло, но выпустило на свет божий заветную фляжку.
-Каникууулы, - смакуя каждую букву, отчеканил декан ФТО и, ловко открутив крышечку, надолго припал к горлышку сосуда. Золотистый напиток с протестующим бульканьем погружался в недра декана, смывая набившие оскомину лекции. – Свобода! – ковть-ковть-ковть, - ОТДЫХ! – выдохнул последнее слово преподаватель и привычно занюхал сорокалетний арманьяк рукавом.
С хрустом потянувшись и водворив пустую фляжку на место, он оглядел учебный класс, щелкнул пальцами, погасив горящие на стенах лампы. И, неожиданно легко для своего статуса и весьма добротной комплекции, взвился в воздух, четырежды стукнув каблуком о каблук.
-ЙЕЕЕХХХХААА, - громогласный клич раздался в аудитории, и, стукнувшись о стены, понесся по коридору, отражаясь и оповещая всех, что семестр закончен.
2. Зов странствий
Небольшой, но дружный коллектив Академии Света собрался в гараже. Много говорили, много пили, много курили и шутили… В общем, обстановка всеобщего благодушия и довольствия прямо-таки выплескивалась из окон и заставляла прохожих искренне улыбаться, назначать свидания, прощать обиды и совершать хорошие поступки. Согласно неофициальной статистике Ночного Дозора в тот вечер в районе Волоколамского шоссе был отмечен рекордный уровень светлой энергии. По поводу чего Дневной Дозор даже подал в Инквизицию официальную жалобу.
-Каникулы… - задумчиво произнес Проректор, любуясь игрой света в бокале, до краев наполненном рубиновым вином.
-Каникулы, - подтверждающе пыхнул клубом кальянного дыма маг - декан факультета практического обучения (ФПО).
-Каникулы, - мечтательно улыбаясь, потянулась ведунья – заведующая лабораторией.
-Каникулы, - пробубнил Хранитель Библиотеки, даже сейчас кося одним глазом на бесценный свиток, развернутый на притащенном пюпитре.
-Время готовить новые лекции и курсы, - мурлыкнула Ректор, и, глядя на вытянувшиеся лица преподавателей, добродушно рассмеялась, - да шучу я, шучу. Всех с окончанием года. Будем праздновать!
Бокалы с греющим душу звоном сошлись над столом, и из уст обрадованных академиков раздался клич, дошедший до XXI столетия из глубины веков:
-За Ректора и Академию!!!
Инкуб, тихо прикорнувший в уголке, приоткрыл глаза и залпом опорожнил рюмку. Он уже давно забился в это укромное место, и только Проректор иногда поглядывал на него, пытаясь понять, как же рюмка раз за разом оказывается полной. Куб точно не вставал и вообще всячески старался придать себе максимальную амебоподобность и невинный вид.
После тоста воцарилась тишина, нарушаемая лишь чавканьем и бульканьем.
-Где будем праздновать? – Ректор устроилась поудобнее и обвела взглядом подчиненных. – Какие есть предложения?
-Австрия, Альпы! – немедленно выпалил очнувшийся от летаргического сна инкуб. – Лыжи, сноуборд, горы, свежий воздух, альпийский сыр, глинтвейн и ягермейстер!
Лучше бы он не произносил два последних слова… Ректор всегда славилась своей широтой взглядов, но процветающий в Академии алкоголизм искореняла нещадно и неумолимо. Лишь ценой сверхусилий мужской части коллектива удавалось сохранять в целости и сравнительной работоспособности тщательно замаскированные самогонные аппараты. Поэтому Австрия, несмотря на сыр, Альпы и цивилизацию, была отметена сразу.
-Америка? – робко предложил Хранитель Знаний. – Библиотека Конгресса, музеи, богатейшие частные коллекции?
Начальство благосклонно внимало. Зато под яростными взглядами остальных коллег библиотекарь стушевался, и, замямлив, закончил:
-Но я не настаиваю… это же не Александрия, там нормальная система пожаротушения, может, еще успеем… - и снова вперил взор в свиток, где-то в глубине души осознав, что встреча Нового года в библиотеке – не самый хороший вариант для всех, кроме него.
-Крутой ночной клуб, - переглянувшись с Проректором, начал декан ФПО. – Поп-звезды, конкурсы, веселье, конфетти и фейерверки, танцы и стрипти…, - он осекся, но было поздно.
Ректор внимательно посмотрела на него, и сей взгляд не предвещал ничего доброго. Его температура лишь градуса на полтора превосходила ноль по Кальвину. И то исключительно потому, что глава Академии успела пригубить токайское вино многолетней выдержки. Иначе несчастный маг, в недобрый час возглавивший факультет практического обучения, мог бы пополнить коллекцию ледяных фигур нерадивых студентов.
Эту коллекцию собирал лично Проректор. В последнее время он изучал, какие позы замороженных двоечников производят наибольшее впечатление на оставшихся учеников. И даже собирался писать по этой теме докторскую диссертацию во Всеевропейскую академию Иных наук. Но пока не набрал достаточно статистики, и поэтому для Проректора все студенты делились на две категории – замороженные двоечники и пока-не-замороженные
двоечники. Последних становилось все меньше. И хотя Проректор в принципе одобрял идею о клубе со страбоскопами, цветомузыкой и стриптизершами, он счел за лучшее промолчать.
-Нет, - пресекла на корню Ректор вариант встречи Нового года в притонах разврата. – Нужно придумать что-то еще.
Ведунья заерзала на месте:
-Шеф, а, может, махнем на юга? Тепло, солнце, море, исторические памятники, культурная программа и все такое…
-Турция? Египет? Ближний Восток? – оживилась Ректор. – А почему бы и нет? Какие есть возражения? – Она бросила суровый взгляд на подчиненных.
-Не поеду, - мрачно отозвался инкуб, закрываясь рюмкой от уничижительного взора начальства. – Там эти… как его… мародеры!
-Он имеет в виду дромадеров, - елейный голоском пояснила ведунья.
-А кроме мародеров, - замогильным голосом продолжил куб, - есть еще бабуины…
-Бедуины, - любезно перевела завлаб.
-И постоянно грозят джигурдой…
-Джихадом.
-И еще там много шайхмахедов, - твердо закончил декан ФТО.
После этой реплики академики погрузились в раздумья. Совершенно ясно, что инкуб не боялся шахматистов, которые, впрочем, на Ближнем Востоке встречались крайне редко. И не шахтеров. Но кого же он имел в виду?!
-Кхе-кхе, - наконец откашлялся библиотекарь. – Думаю, что наш юный друг подразумевал шейхов и моджахедов.
-Именно их, - торжествующе подтвердил куб. – Кроме того, зима – для зимних видов спорта. А где там на борде покатаешься?!
3. Неожиданные сложности
Оборона бедняги инкуба не продержалась и трех минут. Коллеги совместными усилиями его переубедили, почти не оставив следов насилия над личностью. И он с искренней радостью признал, что встреча Нового года на югах – мечта всей его жизни. Однако тут появилась еще одна проблема…
Она ввалилась в гараж бесцеремонно, затаптывая валенками коврик с надписью «Get out!», и вполголоса матерясь. Когда Проблема наконец-то закрыла дверь (ногой, ибо обе руки у Проблемы были заняты кульками, издающими компрометирующее позвякивание), выяснилось, что это еще один сотрудник АС – перевертыш-тигр. Которого еще утром отрядили за снедью к празднику, и который только сейчас соблаговолил вернуться. Поставив кульки около стола, он отряхнул с себя снег, сбросил намерзшие сосульки из-за воротника и, степенно окая, вопросил:
-Как оно, коллеги?
И только тут академики, оторвавшись от морально уничтоженного инкуба, поняли, что им предстоит решать еще одну задачу. Дело в том, что тигр панически боялся летать. Точнее не так. Панически боялся летать человек-тигр, а тигр-тигр как раз спокойно относился к перелетам. Но вы пробовали когда-нибудь доставить амурского тигра из Москвы в Шарм-аль-Шейх? Лучше и не пробуйте, а то легендарные мучения Гималайского и его верблюда покажутся вам легкой разминкой. Примерно как горячий душ перед нырянием в прорубь.
-Коллега, - обрадовано возопил вырвавшийся из тесной дружеской хватки товарищей куб, - мы решили отправиться в новогоднее путешествие в теплые края. Аки перелетные птицы.
Тигр задумался. Буквально через пару минут несложная логическая цепочка «теплые края – птицы – перелет – самолет» полностью выстроилась у него в голове.
-То есть вы предлагаете мне, представителю редкого вымирающего вида, занесенного в Красную книгу, доверить свою бесценную жизнь крылатой куче металлолома? – на всякий случай уточнил он.
Академики с энтузиазмом закивали головами. Тигр слегка побледнел, сглотнул и решительно заявил:
-Не поеду! Хоть режьте меня, не поеду!
-А что, неплохая идея… - начал было инкуб, но остальные на него дружно зашикали. С оскорбленным видом откинувшись на спинку дивана, декан-теоретик с интересом стал наблюдать за развитием событий.
-Ну, тиииигр, - умильно произнесла ведунья, приближаясь к перевертышу и складывая губки бантиком. – Ты же смелый, ты же не бросишь нас одних на растерзание тамошник арабам.
-Я смелый, - пробурчал переверт, проходя к столу, залпом опорожняя гранчак водки и с хрустом закусывая соленым огурцом. – Но осторожный. Не полечу.
-Значит, отрываешься от коллектива? Брезгуешь коллегами? – приподняв бровь, поинтересовался маг. – Это, знаешь ли, чревато…
-Не делай мне нерв, - отрезал тигр, деловито изучая содержимое тарелок. – Я на эти ваши штучки не ведусь.
-Но там же тепло, солнышко, море, - произнесла ведунья, мечтательно закатывая глазки и невзначай опуская изящную ладошку на мощный бицепс перевертыша.
Тот уничижительно посмотрел на завлаба:
-Ну вот скажи, зачем мне с моей шубой, рассчитанной на сибирские минус сорок, египетские плюс сорок? Я уже молчу о попытке соблазнить благородного представителя кошачьего племени большим количеством соленой воды.
-Там пальмы, финики, бананы, ананасы, верблюжье молоко, и все остальное, нужное для здорового питания, - не отрываясь от книги, сказал библиотекарь.
На физиономии переверта явственно проступили желто-черные полоски, а уши непонятным образом переместились почти на макушку. Его нервы не выдержали, и он, схватив со стола едва початую бутылку водки и трехлитровую банку квашеной капусты, стремительно скрылся в каптерке и с грохотом захлопнул за собой дверь.
-Нет в вас душевной чуткости сочувствия к горю ближнего, - донеслось из-за закрытой двери. – Только о себе и думаете, а о страданиях других, которых вы обрекаете на одинокую и голодную встречу Нового года – ни мыслишки. Уйду я от вас. В монастырь. В женский.
-Делаааа, - задумчиво произнес Проректор, смакуя отобранный у декана-практика кальян. – Нужно что-то решать.
-Я предлагаю разделить проблему на две части, - рассудительно произнес маг, возвращая в свою законную собственность чубук кальяна. – Первая – его нужно заинтересовать в поездке. Вторая – нужно его убедить лететь.
-Какие есть предложения? – взглянув на подчиненных, спросила Ректор.
-Эврика! Сафари! – подскочил на месте инкуб.
-Охота на тигров запрещена, - возразила глава Академии.
-Да не на него охотиться, хотя мысль заманчивая, а с ним охотиться, - нетерпеливо объяснил куб.
-Использовать в качестве охотничьей собаки? – оживился декан-практик. – Это хорошо, но как это поможет нам с его доставкой?
-Да нет же! – раздраженно отмахнулся куб. – Предложить ему поохотиться в песках Сахары. Джипы, гонки по архарам, стрельба по барханам, тьфу, наоборот, в общем - пиф-паф, ойойой, он же это любит! Ему только скажите, что будет охота, так он сам впереди самолета побежит!
Ректор просветлела.
-А еще можно ему предложить в большом количестве ракы, араку, ксараку, узо и пастис, - щегольнул знаниями в области крепкого ближневосточного пойла маг.
Ректор посмурнела.
-Нуууу, разве что для общего блага и переубеждения мятежного тигра… - недовольно пробурчала она. – А везти-то его как будем?
-А что тут думать? – пожал плечами декан ФТО. – По башке, хвост в пасть, свернуть в бублик и сдать в багаж как чучело или как мягкую игрушку. В негерметичную часть отсека. Сам хвастался, что шкура толстая…
-Коллега, вы не в меру агрессивны, - внимательно глядя на подчиненного, изрек Проректор. – Думаю, остальные согласятся, что тигру нужна будет компания, и вы лучше всех подходите на эту роль.
-Но у меня нет такой шкуры…
-У всех есть свои недостатки…
-Меня вырубить сложнее!
-Предлагаете проверить? Можем прямо сейчас провести эксперимент…
-Хватит, - пресекла Ректор разгоревшуюся перепалку. – Никто никого вырубать не будет, и в багаж никого не сдадим. Просто усыпим его. На время перелета. Вопросы? Возражения? - Таковых не последовало. – Отлично. Тигр. Иди-ка сюдой!
Академики выжидательно уставились на дверь каптерки. Из-за нее доносился голос переверта, распевающего что-то среднее между «Есть на Волге утес», «Марсельезой» и «Du Hast».
-Тигра. Кис-кис-кис-кис-кис, - повторила призыв Ректор.
В каптерке что-то громыхнуло, звенькнуло разбитой бутылкой и тональность песен изменилась. Теперь в них узнавались «Врагу не сдается наш гордый Варяг», «Highway to Hell» и «Антошка, пошли копать картошку».
-Не выйдет, - авторитетно заявил Проректор. – Он окопался, как Атос в погребке гостиницы. Будет держать оборону.
-Может, выкурить? – предложил отзывчивый инкуб. – Пару дымовых шашек, сам выбежит…
-Дайте попробую я, - вмешалась ведунья. – Вы грубые варвары, а к зверьку подход нужен, ласка и доброта.
Она подошла к двери, нежно поскреблась, и – о чудо! – дверь распахнулась, явив изумленным академикам тигра. Он был полупьян, в папахе, тельняшке, кожаных штанах на подтяжках и кирзачах на босу ногу.
-Когда летим? - сиплым голос спросил переверт. – Я слышал о сафари и о ракии. Я г-готов! – он попытался отдать честь, но на полдороги потерял мысль и с грохотом растянулся на полу.
Ректор обреченно покачала головой, и вздохнула:
-И это элита света… Ладно, собираемся завтра в два, вылет в шесть. А пока – по домам и спать!
4. Сборы
Уже к половине второго ведунья и Ректор нетерпеливо расхаживали по холлу Академии. Им как раз не пришлось тратить время на то, чтобы решить – что же брать с собой. Платья, купальники, мази и притирания, шлепанцы и накидки – у каждой все поместилось всего лишь в две элегантные безразмерные сумки. Следующим в холл вошел Хранитель Библиотеки. Ему тоже было просто определиться с самым необходимым – вечный халат, заставший еще правление Аменхотепа III, и громадный баул с книжками, свитками, фолиантами и гримуарами. Из личного в багаж старейшины вошли зубная щетка и швейцарский ножик со штопором.
Сразу после него, слегка погромыхивая колесиками удобного чемодана модной торговой марки, прибыл Проректор. Помимо обычных пляжных атрибутов, он захватил маску для подводного плаванья, ласты и водонепроницаемую кинокамеру. Остальные запаздывали…
Наконец явился глава практического факультета. Помимо трех сумок «мечта оккупанта», которые, сгибаясь под их тяжестью, внесли грузчики, декан торжественно выгрузил резиновые рыбачьи сапоги, два акваланга, три подводных ружья, вязанку гарпунов, и добрый десяток разнообразных спиннингов. А также – топор, котелок, треногу и набор мебели для пикника.
-Ехать на море, и не есть свежепойманную рыбу – моветон, - гордо объяснил он опешившим коллегам. – Буду обеспечивать вас продовольствием. Буябес варить.
-Маг, может, ты думаешь, что мы заказали «Руслан» для перелета? – ехидно спросила Ректор. – Почему так мало всего взял? Где же моторный катер, батискаф и запас горючего на три недели?
-Это можно добыть и там, - не моргнув глазом, ответил декан, и любовно посмотрел на тщательно отобранное снаряжение.
-А кто мешает там купить удочки? И зачем, о Сумрак, тебе резиновые сапоги?!
-Это не удочки, а спиннинги, - обиделся маг. – Там таких нет. А сапоги – чтобы крокодилы не покусали.
Пока все переваривали последнюю реплику и пытались понять, как море и резиновые сапоги связаны с крокодилами, двери распахнулись снова. В холл, пыхтя от натуги, ввалился переверт, с трудом неся на плече громадный сундук, оббитый по углам сталью.
-А что у тебя? – устало спросила Ректор.
-Самое необходимое, - внушительно произнес тигр, с грохотом роняя сундук на пол. – Все для охоты.
Глаза главы Академии расширились. Не веря своим ушам, она смотрела на преподавателя и его сундук, в котором, судя по всему, было оружие.
-Покажи-ка, - заинтересованно подскочил к коллеге декан-практик, а Проректор, внешне никак не высказывая своего любопытства, небрежно переместился так, чтобы видеть содержимое сундука.
Тигр гордо поднял крышку. Ровными рядами, слегка отблескивая в свете люстры, в сундуке лежали ружья, пистолеты, автоматы, и даже, судя по всему, шестиствольный пулемет. Кроме этого, там были ножи, мачете и казацкая шашка. А также две пары плавок, носки и громадная бутыль оружейного масла.
Ректор почувствовала слабость и опустилась в глубокое кресло. Рядом, сохраняя невозмутимое выражение лица, присела ведунья. Мужская часть Академии издавала восхищенные охи и ахи, перебирая внушительный арсенал переверта, и то и дело порываясь проверить оружие на скорострельность, точность и густоту поражения.
-Тигр, ты что, собираешься ВСЕ ЭТО тащить с собой? – осведомилась слегка пришедшая в себя Ректор.
-Так точно! – по-военному отозвался тот.
-И думать забудь. Не позволю. Не хватало еще, чтобы нас на границе взяли как поставщиков оружия исламским террористам.
Переверт обиженно насупился. Идея расставаться с дорогими его сердцу огнестрельными игрушками вызывала у него примерно столько же энтузиазма, как и у Юджина Таклберри. А Ректор тем временем обрушилась на мага:
-И ты тоже весь этот хлам не повезешь. Одно ружье, один гарпун, один спиннинг. А котелки-кастрюльки – немедленно в гараж.
Лицо декана болезненно сморщилось. Сейчас он поразительно напоминал Сэммиума Скромби, на подходе к Мордору выбрасывающего кухонную утварь. Но спорить с начальством никто не стал – академики на собственном опыте убедились, что раны от когтей пантеры болезненны и плохо заживают. Поэтому коллеги, переглянувшись и вздохнув, навьючились забракованным снаряжением и уныло потащились в гараж.
Тем временем в холле появился как всегда опаздывающий инкуб. При виде его ноши Проректор икнул и затрясся от сдерживаемого смеха, ведунья удивленно подняла брови, а Ректор зажмурилась. Нет, в отличие от кровожадных коллег, декан-теоретик не явился вооруженным до зубов, а его багаж составил небольшую наплечную сумку. Зато куб тащил с собой… сноуборд.
-Ээээ… коллега, вы не переутомились ли за семестр? – с заботой в голосе поинтересовался Проректор. – Вы не забыли, что мы направляемся в Африку? Насколько мне известно, там снега нет.
-Ничего вы не понимаете, - хмыкнул руководитель ФТО. – А я вам ничего и не буду объяснять, потому что я вредный, вот.
Ректор безнадежно махнула рукой:
-Ну хоть танк с собой не приволок, и то хлеб. Хватай свой борд, зови этих красавцев из гаража, грузимся и поехали, а то на самолет опоздаем.
5. Перелет
Таможню преодолели на удивление быстро и почти без приключений. Правда, не исключено, что тут помогла парочка заклятий, брошенных потерявшим терпением Проректором.
Наступил самый ответственный этап – нужно было уговорить тигра войти в самолет. С каждым шагом, приближавшим его к трапу, переверт нервничал все сильней. И пытался незаметно отстать от коллег, втайне надеясь, что его забудут в аэропорту. В такой близости от железных птиц даже обещанное сафари не казалось адекватной ценой за полет. Впрочем, академики не дали ему шанса улизнуть – едва прошли посадочный контроль, как ведунья мгновенно наколдовала сон, и два декана буквально в сантиметре от пола подхватили вырубившегося тигра. Пыхтя и отдуваясь, пошатываясь под тяжестью переверта и морщась от мощных децибел его храпа, они поковыляли к двери самолета.
-Руссо туристо, - понимающе кивнула улыбчивая стюардесса и любезно показала элите света их места.
Ректор и завлаб предусмотрительно взяли билеты в бизнес-класс, а остальные Иные летели почти как простые смертные. По одну сторону прохода расположились библиотекарь, Проректор и декан-практик, а вот кубу выпало сидеть рядом с безмятежно храпящим тигром. Если бы он знал, что их ожидает в полете, он бы наверняка постарался переместиться куда-нибудь подальше. В идеале – на другой самолет или даже на другой континент. Но пока все было спокойно – мерно ревели двигатели, под крылом неспешно менялись пейзажи, плыли облачка…
Но где-то над Черным морем сон переверта стал беспокойным. Помимо милых его сердцу картин заснеженной тайги, благородных оленей, замерзшего Амура и лагерей геологов, где всегда можно было найти спиртное, во снах стало появляться что-то жужжащее, крылатое и быстрое. Тигр заворочался и вполголоса зарычал. Куб заподозрил неладное. Рык повторился. Куб насторожился и покосился на соседа. Веки у того подрагивали, и даже не отличающемуся особой проницательностью декану ФТО стало ясно, что минута пробуждения переверта неумолимо приближается.
-Коллеги, - с ноткой паники в голосе он обратился к беззаботно болтающим академикам. – Он просыпается.
Те, перегнувшись через ручки кресел, внимательно присмотрелись к тигру.
-Мда, - нарушил тишину Проректор. – Проблемка. Нужно пойти к девушкам, пусть опять усыпляют. Декан, на вас сохранение порядка и удержание тигра. Мужайтесь, нам будет вас не хватать, - с этими словами он поднялся и пошагал по салону в бизнес-класс, тем самым дезертировав с поля намечающегося боя.
Остальные с интересом ожидали развития критической ситуации, бросив инкуба на произвол судьбы. Декан ФТО нервно оглянулся, убедился, что глаза тигра начинают открываться и сделал то единственное, что было в его силах. Мигом достав и открыв заветную фляжку, он вставил в нее трубочку, а трубочку поднес к губам переверта. Зверь втянул в себя ароматный напиток, и удовлетворенно засопел, не прекращая посасывать арманьяк. Зрелище было трогательное и умилительное, казалось, кризис миновал, как тут… Самолет попал в воздушную яму, на мгновение появилось ощущение невесомости, и пожилая дама, сидевшая через два ряда от академиков, широко взмахнула рукой. Бутылочка валерьянки, которая до этого была крепко зажата в руке, вылетела, и, разбрасывая капли успокоительного по всему салону, пронеслась мимо переверта.
Тот мгновенно пробудился и рыжей молнии подобный метнулся за традиционным кошачьим лакомством. Смятый в процессе инкуб мягко растекся по спинке кресла.
-Держи, хватай, лови! – выкрикивая древние боевые кличи, библиотекарь и декан-практик подскочили и бросились за тигром, на ходу наколдовывая паутину и фриз. Воцарились бардак, хаос и паника, какая-то женщина в глубине салона оглушительно чихала и вопрошала, кто же пронес в самолет кошку. Стюардесса, профессионально улыбаясь, просила всех оставаться на своих местах, а сотрудник службы безопасности размахивал электрошокером и убеждал пассажиров, что все под контролем. Когда картина прояснилась, стали понятны масштабы бедствия. Тигр, дорвавшийся до пузырька с валерьянкой, свернулся калачиком и испускал эманации счастья и спокойствия, мурлыча во все горло свои кошачьи песенки. Инкуб, в недобрый час подвернувшийся под фриз декана ФПО, ледяной фигурой застыл в патетической позе «facepalm», будто бы не в силах смотреть на подобное безобразие. Маг и Хранитель Знаний, обмениваясь русскими идиоматическими
выражениями, барахтались в собственной паутине. И на все это с яростью в глазах взирала Ректор.
-Дурдом, - пробормотал под нос стоявший у нее за спиной Проректор. – Зоопарк. Опять чистить память придется. Шеф, а может, давайте мы от них избавимся? Наберем нормальных преподавателей, наладим дисциплину…
6. Восточное гостеприимство
Чтобы не мучиться с таможенным бюрократизмом, академики воспользовались магией. Тем более, что им пришлось транспортировать два дополнительных места багажа – блаженно улыбающегося тигра и сохранявшего в буквальном смысле слова ледяное спокойствие инкуба. Удрученные декан-практик и библиотекарь толкали тележки с коллегами и понуро вздыхали.
Яркое египетское солнышко ласково улыбнулось уставшим от московской зимы Иным. Ведунья, невесть когда успевшая сменить изящную шубку на нечто воздушное и волнующе-прозрачное, восторженно вдохнула полной грудью и прошептала:
-Вот она, Родина…
-Красота, - согласно кивнул Проректор, любуясь пальмами на фоне голубого небосвода.
-Хорошо-то как, - жмурясь от яркого света, мурлыкнула Ректор, и повернулась к провинившимся подопечным. – Что стали как просватанные? Одного разморозить, второго отрезвить. И смотрите не перепутайте, кутузовы!
Приказ руководства был выполнен с похвальным рвением. Совсем скоро инкуб стоял в лужице натекшей воды и, окутанный легким облачком пара, согревался активным вибрированием. Переверт, силой заклинания мгновенно ставший мертвецки трезвым, был мрачен и настроен предельно пессимистично.
-Сейчас здесь зажаримся, потом отравимся водой и напоследок всех нас еще и в рабство продадут, - предрек он. – Все эти бусурманы, им верить нельзя, каждый второй – держиморд.
-Коллега, ты хотел сказать – моджахед, - педантично поправил его Проректор. – Не думаю, мы в цивилизованных местах и тут вряд ли такие водятся.
Подхватив чемоданы, дружный коллектив Академии Света ринулся к стоянке такси. Едва пройдя десяток шагов, постепенно приходящий в себя инкуб выронил сумку и восторженно заорал:
-Смотрите, смотрите, дармоеды!
Академики замерли и повернулись в указанную сторону. В тощей тени десятка пальм, меланхолично пережевывая свою пищу, стояли пять верблюдов. А рядом с ними – пять бедуинов. Первые уже наверняка насмотрелись на приезжающих и на восторги декана-теоретика никак не отреагировали. А вот вторые…
По крайней мере русскую речь они понимали достаточно хорошо. И услышав слова инкуба, прервали свой разговор и, ненавязчиво доставая кинжалы, направились к нему.
-Сколько раз говорить – не дармоеды, а дромадеры, - осознав опасность, прошипела ведунья кубу. – Сейчас сам с ними разбираться будешь, мы не вмешиваемся.
Тот несколько позеленел и попытался смешаться с коллегами. Но они предусмотрительно отступили на пару шагов, оставив инкуба перед пятеркой рассерженных сынов пустыни. Из всех вариантов куб выбрал самый логичный и доступный: лучезарно улыбнувшись, он томно закатил глазки и упал в обморок.
Не ожидавшие такой реакции бедуины опешили, и, старательно обходя лежащего Иного и хлопотавших около него Ректора и завлаба, подошли к мужской части академиков. Некоторое время продолжался обмен хмурыми и мужественными взглядами, причем на каждый хмурый и мужественный взгляд хозяев страны гости с Севера отвечали еще более хмурым и мужественным. После чего, поняв, что эту битву им не выиграть, один из туземцев спросил:
-Ви откуда?
-Россия, - гулко пробасил тигр, бросая Самый-Хмурый-И-Мужественный-Взгляд на непрошенного собеседника.
-А, Рюссия, - просияв, закивал тот. – Ат’йибу беляд’дина.
-Чтооооооо? – потеряв контроль над собой, зарычал переверт. – Что ты сказал, обезьяна песчаная?!
Бедуины побледнели и попятились, а тигр деловито закатал рукава и достал пронесенный контрабандой кастет. И не миновать потасовки, в результате которой отпуск академиков оказался бы безнадежно испорченным, если б не вмешался Хранитель Знаний. Он ринулся вперед, и заслонил незадачливых сынов пустыни своей впалой грудью:
-Брейк! Они всего лишь сказали «самая красивая страна». Похвалили, значит Россию-матушку.
-Точно? - переверт недоверчиво посмотрел на старейшину, и, поигрывая мускулами, попробовал опять приблизиться к бедуинам. – А позвучало как-то похабно.
-Точно, - перемещаясь так, чтобы постоянно быть между тигром и аборигенами, подтвердил библиотекарь. – Они не виноваты, что некоторые слова у них звучат так, а не иначе.
Межэтнические столкновения были предотвращены. А через пять минут увлеченной беседы Хранителя и бедуинов был решен вопрос и с транспортом. Корабли пустыни степенно вышагивали по направлению к отелю, под уздцы их вели хозяева, с опаской оглядывавшиеся на переверта, а на спинах, покачиваясь, гордо восседали академики. Знакомство с восточным колоритом началось.
7. Пляжные будни
Первые дни отпуска преподавателей протекали неспешно и чинно, шествуя, как катафрактарии в трактир. Море умильно плескалось у ног, солнце обугливало любезно подставленные телеса, ветерок как игривый щенок похищал шляпы. Вездесущие арабы белозубо скалились и старались угадывать малейшие желания дорогих гостей.
Хранитель Знаний, облаченный в златотканые парчовые плавки до колен с вышитыми на них амурами, лешими и сценами из интимной жизни скандинавских богов, блаженствовал. Он удобно устроился в мягком шезлонге, и увлеченно читал справочник по древнеегипетскому самогоноварению, не забывая тут же проверять понравившиеся рецепты на коктейлях коллег. Сравнительно быстро те привыкли не прикасаться дважды к одному и тому же бокалу, ибо вкус и крепость напитка могли в кратчайшее время непредсказуемо измениться. Поэтому жертвами неугомонного экспериментатора становились в основном те официанты, которые вопреки заветам Магомета все еще пытались найти истину в вине.
Ректор и заведующая лабораторией выпивкой не злоупотребляли. Пляж, солнечные ванны, обычные ванны, соляные ванны, грязевые ванны, пляж, турецкая баня, египетская баня, русская баня, пляж, бассейн с соленой водой, бассейн с пресной водой, бассейн с водой из Мертвого моря, пляж, расслабляющий массаж, стимулирующий массаж, эротический массаж, пляж, водная аэробика, шейпинг и шопинг – дней не хватало, и прекрасная половина Академии Света отдыхала на полную катушку.
Зато остальные с каждым днем мрачнели. Декан-практик все время проводил под водой, всплывая лишь для завтрака, второго завтрака, ленча, обеда, файф-о’клока, перекуса, ужина и перезарядки аквалангов. Рыбки у берегов уже узнавали его в лицо и приветственно взмахивали плавниками. А мрачность была связана с тем, что охотиться ему категорически запретили, объяснив, что на всех охотников рыб не напасешься. В открытое же море выбраться пока что не удалось.
Тигра, в свою очередь, узнавали все бармены всех смен всех бесплатных баров на территории отеля. И по углу наклона его бровей уже знали, какой напиток, в каком объеме и какой крепости он закажет. В некоторых барах появились полуторалитровые пивные кружки – к сосудам меньших размеров переверт относился пренебрежительно.
Куба и Проректора узнавали и рыбки, и бармены, поскольку они разумно делили время примерно поровну между сноркелингом и поглощением алкоголя в промышленных масштабах.
-Нет, так дальше продолжаться не может, - тигр опустил полупустую кружку на стойку и подавил отрыжку. Зато у него из ушей выплыло три колечка дыма – библиотекарь, воспользовавшись тем, что переверт отвлекся, уже успел поменять содержимое сосуда. – Это
не дело. Я так не согласен, - он с опаской посмотрел на свою кружку, воровато оглянулся и вылил напиток в кадку с кактусом. Кактус икнул и зацвел ромашками.
-Я хочу драйва, - переверт завладел бокалом куба, подозрительно принюхался, и, убедившись, что там все еще ром с колой, шумно отхлебнул. – Мне обещали сафари. И я его получу!
-А я что, зря ружье с гарпунами тащил, что ли? – присоединился к коллеге декан-практик. – Хочу в море, охотиться на скатов и прочих. Засиделись мы тут. Завтра уже 31-е, нужно что-то решать! Поставим начальству ультиматум – или нас отпускают на волю в пампасы, или…
-Или не отпускают, - меланхолично вставил инкуб.
Заговор был составлен. К нему отказался присоединиться лишь Хранитель Библиотеки, который резонно полагал, что хорошая книжка и услужливые официанты лучше пыли, грязи, брызг и прочих сомнительных удовольствий длительных прогулок по пересеченной местности.
Остальные опорожнили свои кружки и потребовали доставки, настраиваясь на последний и решительный бой. И тщательно прорабатывали будущий диалог, просчитывая обмен репликами на несколько ходов вперед, чтобы у начальства не осталось ни малейшего шанса ответить отказом.
В бар, лениво обмахиваясь веерами из павлиньих перьев, вошли Ректор и ведунья. Наступил момент «Икс». Но тигр, выбранный спикером, не успел даже открыть рот.
-Мальчики, мне кажется, что вы несколько засиделись тут, - едва ли не с порога начала глава Академии. - Не хотите ли завтра развеяться? Прокатиться по пустыне или сходить в открытое море?
Тщательно продуманный план беседы с грохотом рухнул. Академики замялись, смущенно поглядывая друг на друга и мыча что-то нечленораздельное.
-В общем, согласны, - добродушно подвела итог Ректор. – А на море или в пустыню? Заказ надо сегодня оформить, чтобы с утра вы уже выехали.
-На море! В пустыню! – в один голос выкрикнули переверт и маг, и зло уставились друг на друга.
-Что я, стрелять скотов и крабов буду в твоем море?
-А мне что, в ластах и с гарпуном за тушканчиками по твоей пустыне бегать?!
-Коллеги, коллеги, - вмешался сохранивший спокойствие Проректор. – Ведь мы же можем и разделиться. Я, например, с удовольствием на море поеду. А вы, декан, - он пристально посмотрел на инкуба, - составите ли компанию тигру в пустыне?
Тот лишь кивнул.
-Только не позже семи по Москве чтобы все вернулись, - предупредила Ректор. – Будем готовиться к встрече Нового года. И помните, семь по Москве – это пять по местному!
-Бу сделано, шеф, не бойтесь, успеем, - вразнобой отозвались академики.
План был составлен и утвержден. За это стоило выпить – и преподаватели дружно опустошили свои стаканы. Густой разноцветный дым из ушей повалил у всех. На заднем плане раздалось злорадное хихиканье Хранителя Знаний.
8. Приключения на суше…
Куб и переверт выехали с первыми робкими намеками на рассвет. За рулем джипа сидел нанятый по случаю вместе с машиной водитель – Мустафа. Устроившийся рядом с ним тигр бережно прижимал к себе добытый из-под полы у официанта круглосуточного бара «ремингтон» и уже представлял картины возвращения с охоты – мужественное лицо, опаленное ярким солнцем пустыни, многочисленные разнообразные трофеи, небрежно сваленные у ног. Инкуб дремал на заднем сидении, обняв сноуборд и поправляя неумело замотанную вокруг лица арафатку.
Джип, разрывая сиреневую тишину пустыни ревом мотора, все глубже забирался в пески. Переверт жадным взглядом ощупывал местность, готовый в случае чего мгновенно пристрелить любого пустынного неудачника. Не менее внимательно осматривал окрестности и инкуб. Правда, совсем с другой целью.
-Вон, тормози, тормозииии! – внезапно завопил он на режущей слух ноте.
Мустафа послушно ударил по тормозам. Не ожидавшей такой подлянки тигр вылетел через то место, где обычно находится лобовое стекло, изящно пронесся над капотом и закончил свой полет в небольшой горке песка, под которым коварно затаился валун. В небе появились звезды, а в ушах запели птички.
-Вот она, красавица, - восторженно глядя куда-то вверх, произнес инкуб и начал выбираться из машины. – Я ее так долго искал.
Мустафа нейтрально улыбался, явно не понимая, что происходит. Переверт потряс головой, разгоняя сгустившийся туман, ощупал шишку, уже набухающую на черепе, и зло уставился на соратника, который вместе с миром медленно вращался вокруг зверя.
-Душу выну, - наконец сформулировал он свои претензии. – Что это было?
-Смотри, - театральным жестом показал куб. – Ты это видишь?
-Что «это»? - не понял тигр. – Эту гору песка, в простонародье называемую барханом? И ради этого ты чуть не пожертвовал жизнью своего коллеги?
-Именно! – радостно подтвердил декан-теоретик.
-Что «именно»? – зарычал переверт. – Именно из-за этого ты чуть не прикончил меня?! Все, кубик, допрыгался, - тигр попытался подняться на ноги, но земля, как палуба корабля в штормовом море, коварно ушла из-под ног, и он снова растянулся на песке. Мустафа заинтересованно наблюдал, потягивая пепси-колу и жуя что-то, подозрительно смахивающее на попкорн.
-Да нет, это так, побочный эффект. Я же говорил, что и в Египте можно покататься на сноуборде! – наконец объяснил свои намерения декан ФТО.
-Ааааа, - мысли тигра наконец-то начали приходить в порядок. – Ты хочешь с этой горки спуститься на борде?
-Ага.
-Ну вперед, а мы тебя здесь подождем, - переверт прошкандыбал до машины и плюхнулся на сиденье. Достал из сумки-холодильника две банки ледяного пива – одну приложил к шишке, а вторую распечатал и стал успокаивать свои нервы привычным способом. – Мустафа, дай попкорн, это зрелище заслуживает внимательного созерцания.
-Хм, вообще-то я надеялся, что вы меня до верха подбросите…
-И думать забудь. Прогулка пешком полезна твоему организму. А мы тут посидим, полюбуемся, - тигр на секунду задумался, хлебнул пива и привел свой самый веский аргумент. – Душу выну!
Куб вздохнул, взвалил доску на плечо и поплелся наверх. Зрители, потягивая прохладные напитки и грызя попкорн, с интересом наблюдали за ним. Примерно через полчаса любитель экстрима был уже на вершине бархана. Утвердив борд, он защелкнул крепления, поправил очки и непослушную арафатку, и громко завопил:
-Джеееерооооонимооо!
Лихо подпрыгнул, и, набирая скорость, понесся по склону. Передний кант, задний кант, подскок на трамплине… Инкуб блаженствовал, а Мустафа и тигр с отвисшими челюстями наблюдали за его эволюциями.
И тут… Бархан вздохнул, крякнул и масса песка, подобно лавине, понеслась вслед за бордистом, причем демонстрируя значительно большую скорость. Зрители разом подавились попкорном и мигом запрыгнули в машину. Мустафа отчаянно крутил ключ зажигания и терзал коробку передач, но упрямое чудо техники категорически отказывалось заводиться. Лавина стремительно приближалась, и инкуб демонстрировал чудеса эквилибристики, балансируя на ее гребне, аки серфер-профессионал. Долго так продолжаться не могло, и в тот самый миг, когда волна песка накрыла Мустафу и переверта, она погребла и незадачливого спортсмена. Бархан издал удовлетворенный вздох и пыль начала потихоньку оседать.
Через некоторое время песок зашевелился. Сначала появился инкуб, прорывая себе путь бордом. Практически одновременно чуть в стороне высунулась отплевывающаяся голова тигра. А еще спустя пару минут откопался и Мустафа. Вид переверта ничего хорошего горе-бордисту не предвещал.
-В детстве я таких убивал из рогатки, - в пространство сообщил тигр и перевел не по-хорошему задумчивый взгляд на коллегу. – Хватай свой шанцевый инструмент и выкапывай машину. А мы полюбуемся. С безопасного расстояния, - он открыл чудом не потерянную банку пива и нетвердой походкой пошел к крупному валуну. Мустафа, бормоча что-то под нос, и с опаской поглядывая на академиков, предусмотрительно отошел в другую сторону.
Инкуб работал как карьерный экскаватор и уже через полчаса обнаружил место захоронения автомобиля. Еще через полчаса, под едкие комментарии переверта, ему удалось его откопать. Тут в товарищах по несчастью проснулась совесть, и они дружно отогнали декана ФТО от транспортного средства, точнее – от найденной сумки-холодильника. Вскоре можно было ехать.
-Так, никаких катаний, - покачивая внушительных размеров кулаком перед носом инкуба, заявил тигр. – Только охота. Ясно? - Бедняга кивнул.
И снова рев мотора разносился по пустыне, а аравийские пески послушно ложились под колеса джипа. Сафари вполне безуспешно продолжалось часа полтора, после чего до охотника дошло, что, возможно, имеет смысл изменить тактику. С помощью жестов и пары нецензурных слов он объяснил Мустафе свою задумку.
Тигра высадили на вершине бархана, откуда открывался прекрасный вид во все стороны. Устроившись поудобней и еще раз проверив ружье, переверт погрузился в ожидание, вслушиваясь в замирающий звук мотора.
А в джипе тем временем происходили прелюбопытные дела. Едва песчаная сопка с тигром скрылся из виду, куб, воспользовавшись словарным запасом коллеги и выразительно корча рожи, объяснил Мустафе СВОЙ замысел. И вскоре попрятавшиеся по своим норам обитатели пустыни стали свидетелями уникального зрелища. Взрыкивая двигателем, переваливаясь через неровности, по пескам ехал джип. А за ним, метрах в десяти, вцепившись в буксировочный трос, на сноуборде рассекал инкуб. Обалдев от увиденного, пустынные вараны, показывая впечатляющую скорость, попытались скрыться от этого чудовища.
Увы, их шевеление привлекло внимание бдительного тигра. Вскинув «ремингтон», он поймал в прицел первую жертву, выдохнул и нажал на курок. Оружие отреагировали безразличным «пффф», и лениво выплюнуло пулю на песок. Переверт озадаченно потряс ружье, перезарядил, и, прицелившись, снова нажал на курок. На этот раз винтовка его вообще проигнорировала. Академик вскочил и с яростью швырнул оружие под ноги.
-Да чтобы я, да чтобы еще раз, - прыгая на «ремингтоне» пыхтел он. – Купил что-то у этих арабов!
Тут ружье вспомнило былые времена, обиделось и решило показать, что оно еще чего-то стоит. Напрочь игнорируя тот факт, что она не М-16, винтовка выпустила длинную внушительную очередь. Пули разлетались во все стороны и тигр привычно рухнул на землю, прикрыв голову руками.
Звуки стрельбы были хорошо знакомы Мустафе, поэтому едва услышав знакомый свист, он пригнулся и что есть мочи втопил педаль газа. Джип подскочил и понесся по пустыне, подпрыгивая на кочках и валунах, перемещаясь то на двух колесах, то на четырех, и чудом не опрокидываясь. А за ним, выпучив глаза и вопя благим матом, несся на сноуборде инкуб, которому даже в голову не пришло отпустить трос. Впрочем, его мучения длились недолго – громадный валун, мимо которого чудом пронеслась машина, стал непреодолимым препятствием для борда. Академик отправился в полет, размахивая руками и продолжая мерзко сквернословить. Его путь прервался на вершине бархана, где тигр, удостоверившись, что стрельба прекратилась, рискнул поднять голову. Разумеется, коллеги столкнулись головами и на некоторое время потеряли всякий интерес к окружающему миру.
Гул джипа и бессвязные вопли Мустафы: «Крейзи рашен!.. Нихт, неве, николы!..» постепенно стихли вдали.
Смеркалось.
9. …и на море
Лазурные вольны умиротворяюще плескались о борт катера, проводник-рулевой Абдулла уверенно правил в голубеющую даль. Проректор, в белых парусиновых штанах и белоснежной футболке, надвинув на глаза «стетсон», лениво потягивал коктейль из запотевшего бокала. Декан готовился к погружению.
Когда он, облачившись во всю свою амуницию, вышел на палубу, Проректор подавился коктейлем, у Абдуллы выпала изо рта сигара, а вездесрущие чайки пронзительно закричали и унеслись прочь. Маг выглядел впечатляюще. Антрацитово-черный гидрокостюм. Черные часы. Черный пояс с черными грузами, ножами, веревками, записной книжкой и пассатижами. Черные баллоны с воздухом. Черное ружье с черным гарпуном. И неожиданно игривая розовая маска с цветочками, слониками и бабочками. Образ дополняли трусы супермена, надетые поверх гидрокостюма. У Проректора случился когнитивный диссонанс.
-Коллега, а что это за…, - он так и не смог подобрать подходящее слово.
-Оказывается, мою маску сгрыз крыс. Пришлось брать напрокат прямо здесь на пляже. А у них минусовое знание английского и извращенное чувство юмора.
-Это у вас минусовое чувство юмора, - неодобрительно сказал Проректор. – Вы, видать, решили провести психологическую атаку на ни в чем не повинных рыб? Чтобы они со смеху порвали себе плавательные пузыри и повсплывали? Гринпис, боюсь, не одобрит.
Декан демонстративно проигнорировал упражнения начальства в остроумии. Еще раз проверив снаряжение, он строевым шагом прошлепал к борту и шагнул в воду. Пузырьки воздуха скрыли фигуру бесстрашного дайвера.
Пока маг отважно бороздил подводные просторы Красного моря, остальные участники рыбалки всячески убивали время. Абдулла вольготно раскинулся на крыше рубки, закрыв лицо фуражкой и изредка громко всхрапывая. Проректор перетянул себя поближе к холодильнику и экспериментировал с различными коктейлями. Становилось жарко, и он, скинув с себя все, кроме «стетсона», разбежался и птицей взмыл над морем, изящно изогнулся, вытянул руки, перевел взгляд вниз… и увидел глаза декана, которые от изумления уже выпрыгивали из маски. Столкновение было неизбежно.
Разнесшейся над водами отборной ругани могли бы позавидовать даже боцманы военно-морского флота парусной эпохи. Маг, чья маска после контакта с Проректором эволюционировала в изящные пластиковые очки, выплюнул загубник и стал облегчать душу. Проснувшийся Абдулла с восхищением внимал, затем метнулся за магнитофоном и включил запись, умиленно качая головой и прицокивая языком в особо понравившихся местах.
Но всего минут через сорок декан иссяк. Успокоившись, он обнаружил, что растрачивал свое красноречие зря – Проректор, едва придя в себя после столкновения, выбрался на катер и уже устроился в шезлонге, пропуская мимо ушей рискованные пассажи соратника. Так что единственными внимательными слушателями оставались вернувшиеся чайки и магнитофон, в котором Абдулла предусмотрительно сменил кассету. Сам кормчий снова расположился на крыше рубки и беззастенчиво храпел. Отдышавшись, академик заработал ластами, догоняя неспешно дрейфующий катер. К его немалому удивлению, приближаться суденышко явно не спешило, скорее уж напротив – расстояние увеличивалось. Собравшись с силами, декан погреб еще сильнее, одновременно пытаясь знаками объяснить коллеге всю нелепость ситуации. Проректор дремал. Катерок, покачиваясь на волнах, удалялся.
Маг остановился и оглянулся. Положение было плачевное: в середине Красного море, в километрах от людей, берега и желанной выпивки, бултыхался Иной с высшим образованием, опытом работы по специальности и склонностью к морализаторству. Надежда на сознательность Проректора была слабая – пока он сообразит, что где-то потерял подчиненного, пока объяснит Абдулле…
Ценив ситуацию, маг затянул «Ты ж мая, ты ж мая, перапёлочка…» и погреб туда, где по его представлению, находился ближайший берег.
Вопреки опасениям, нехватка третьего члена экспедиции была обнаружена довольно быстро – где-то через полчаса. Абдулла оказался парнем понятливым, и всего через сорок минут криков, ругани и угроз, катер лег на обратный курс. Проректор пытливым взором обводил море, разыскивая непутевого коллегу.
-Вон, туда, скорее, вон, - обнаружив темную точку, он схватил Абдуллу за плечо и заставил развернуть плавсредство. Качающаяся на волнах голова быстро приближалась... но это оказался не декан. Глядя выпученными глазами на Проректора, на катер выбрался пожилой пузатый господин, и что-то залопотал по-немецки. С трудом разобравшись в его сбивчивой речи, академик понял, что потеряли бедолагу еще вчера. Но спасение немца-потеряшки никоим образом не решило проблему поиска декана. Возвращаться же без него Проректор не решался, памятуя о некоторых свойствах когтей пантеры-Ректора.
И снова его мужественная фигура возвышалась на носу катерка, и он зычным голосом указывал Абдулле направления. За короткий срок на борт было поднято еще два немца, англичанин, поляк, француз и три ящика с коньяком. Найденного американца, по зрелому рассуждению, оставили плавать дальше, указав ему верный путь в Индийский океан. Декана все еще не было.
-Чувствую себя дедом Мазаем, - пробурчал Проректор, оглядывая ораву спасенных им людей. Те с удовольствием согревались коньяком, и уже дошли до той стадии, когда поют песни и выпадают за борт. – Но где же этот водолаз и водохлёб? – и академик снова начал осматривать воды.
А декан тем временем размашисто греб, уверенно продвигаясь в сторону Эритреи. Репертуар песен у него казался неиссякаемым – после «Перапёлочки» он исполнил «Гей вы, хлопци, славные молодци», «Песню про зайцев» и бессмертный хит Эдуарда Хиля «Я очень рад, ведь я наконец возвращаюсь домой». Его безмятежное плавание было прервано самым бесцеремонным образом. Раздался рев мотора, и радостный вопль Проректора прервал исполнение последнего, самого важного и содержательного куплета вокализа.
Маг был извлечен из воды и академики бурно облобызались на корме катера. Утомившийся от событий дня Абдулла поторопился и резко врубил полный ход. В этот момент декан исполнял сложный танец «выползание из гидрокостюма» под восхищенными взглядами благодарных зрителей и находился в состоянии крайне неустойчивого равновесия. Рывок суденышка вперед, в полном соответствии с законами физики, привел к тому, что маг, грациозно выполнив сальто назад, вернулся в воды Красного моря. Снятые рукава и одна полустащенная штанина придавали ему вид экзотического черно-белого осьминога, а выражение лица мигом заставило бы любого голливудского продюсера предложить ему роль гигантского кальмара.
Рядом с деканом барахтался сброшенной той же неумолимой инерцией Проректор, на редкость неуместный в такой обстановке в своем парусиновом костюме и «стетсоне». Внезапно он вскочил на ноги и даже успел пробежать по воде добрый десяток шагов за удаляющимся катером, прежде чем леска спиннинга, которым его попытался поймать какой-то добрый немец, лопнула и Проректор снова погрузился в пучину.
Вскоре стала понятна спешка Абдуллы. Мимо приятелей, прыгая на волнах, пронеслась надувная лодка под сомалийским флагом, в которой сидели четверо свирепого вида афроафриканцев и потрясали автоматами, выкрикивая что-то оскорбительное.
-Сейчас они нас на буксир возьмут, - обрадовано крикнул маг и вскинул гарпунное ружье.
-Не на…-попробовал остановить его Проректор, но было уже поздно, - …до, - закончил он убитым голосом, когда гарпун проделал в лодке немаленьких размеров дыру. Лодка взвилась, как породистый жеребец, ловко скинув «наездников», и издала громкий «пуффф», превращаясь в резиновый блин. Вокруг нее вынырнули потерявшие изрядную часть боевого задора африканцы и, недобро щурясь, начали плыть к академикам.
-Пора делать ноги, - пришел к логичному выводу Проректор, и быстро плывя по-собачьи, развил вполне приличную скорость.
-Гребем отсюда, - согласился с ним декан и интенсивно заработал всеми конечностями.
Вода вокруг академиков забурлила, и они, оставляя пенный след, с крейсерской скоростью узлов в двадцать стали удаляться от преследователей. Те безнадежно отстали. Коллеги остались одни, сбросили скорость, и, затянув «Черный ворон», погребли по солнечной дорожке на закат.
10. Одессии поневоле
-Куда же все подевались? – Ректор не находила себе места, уже в десятый раз обходя дозором территорию отеля. Хранитель Знаний и заведующая лабораторией отнеслись к происходящему более философски, и устроились в баре в холле гостиницы. Вскоре к ним присоединилась и глава Академии, рассеянно заказав молочный коктейль.
Бар постепенно заполнялся людьми, какая-то русскоязычная компания в дальнем углу уже начала встречать Новый год по Петропавловску-Камчатскому. На их столе появились невесть как приготовленный в Египте оливье, соленые огурчики, селедка под луком, водочка и «Советское полусладкое». Вечер переставал быть томным.
Ведунья, утомившись от ожидания, подхватила свой бокал и уже вовсю флиртовала у барной стойки с высоким черноволосым красавцем. Поймав недоуменный взгляд библиотекаря, она смущенно улыбнулась и ловко опрокинула бокал на своего собеседника. И уже через минуту вместе с ним покинула бар, напоследок кинув на друзей еще один чуть виноватый взгляд.
***
А тем временем куб и переверт уныло вышагивали по пустыне. С них градом лил пот, а подмышками у инкуба можно было плавить металл.
-Тигр, а ты уверен, что мы туда идем?
-Да. У меня, как и у всякого приличного зверя, развито чувство направления, - ответит тигр и прибавил шаг.
-Это ты-то приличный зверь? – тихонько, чтобы напарник не услышал, пробурчал куб. – В тебе приличности как в прикаминном коврике в борделе, ходящее общежитие для моли. А твое безошибочное чувство направления неизменно приводит в ближайших генделик. Хотя в данном случае это, быть может, и неплохо… Тигр, а Тигр, - прибавил он ходу и повысил голос. – А у меня есть гениальная идея!
-Выкладывай, но не заговаривайся. Если это очередная твоя идея сродни катанию по пескам на сноуборде – прямо здесь и прикопаю, - переверт остановился и подозрительно уставился на коллегу.
-Смотри, вот так мы будем идти еще Сумрак знает сколько, верно?
-Ну, да, - подозрения тигра крепли с каждой секундой. – А в чем твоя идея-то?
-А вот если ты перекинешься в зверя, и подвезешь меня…
-Грр-х! – кратко, но емко выразился переверт. – Дезавуирую. Сделаю из кубика - рубика.
-Но так было бы быстрее!
-Душу выну, - тигр на мгновение задумался. – Хотя твоя идея не лишена смысла. Отвернись.
Куб послушно отвернулся и через некоторое время его ляжки слегка коснулся пушистый хвост. Декан резко обернулся и встретился взглядом с зелеными глазами с вертикальными зрачками.
-Грр-х, - зверь лапой показал на разбросанную на песке одежду и мотнул головой вперед. – Грр-х.
-Ты хочешь, чтобы я тащил твою одежду, пока ты будешь разгуливать на четырех лапах?
-Грр-х.
-А если я откажусь?
-Грр-х, - переверт слегка согнул лапу, отточенным жестом выпуская когти, которые выскочили с неприятным звенящим звуком, и поднял брови. – Грр-х.
Куб вдохнул, скатал тигриные шмотки в один узел, пристроил его за спиной, и побрел за напарником, который уже начал скользить в фиолетовых тенях пустыни.
-Тоже мне, витязь в тигровой шкуре, - академик вздохнул, злым недобрым словом помянув весь кошачий род, и прибавил шагу.
***
Проректор и декан-практика лежали на спине в теплой водичке и прикидывали свои шансы на успешное окончание незапланированного заплыва. По-всякому выходило, что шансы не очень высоки, но, тем не менее, коллеги даже заключили пари. Маг поставил пять к одному, что не доплывут, а Проректор расщедрился на ставку семь к одному. Вопрос, кто, кому и как будет выдавать выигрыш, они благоразумно оставили открытым.
-Декан, - задумчиво сказал Проректор, когда пари было заключено. – А что вы знаете о фауне Красного моря?
-Прежде всего то, что она очень даже любит питаться мясом.
-Уже хорошо, - одобрил Проректор. – А кто здесь вообще обитает? Кому мы попадем на ужин?
-На ум сразу приходят акулы, - маг прикрыл глаза и рефлекторно включил лекторский тон. – Белоперая рифовая акула, белаперая серая акула…
-Они на людей нападают?
-Конечно! – успокоил коллегу декан. – Особенно утром и вечером в период кормежки.
Проректор сглотнул, а маг продолжал:
-Но они не очень велики, так, будут по кусочку откусывать, обгладывать. Они стаей опасны, а стоит хоть капельки крови попасть в воду, как эти хищники слетаются отовсюду. Хотя по нюху они не могут сравниться с рыбой-молотом, которая тоже здесь водится, и тоже с удовольствием полакомится человечинкой.
Проректор занервничал:
-Ну, а кроме акул здесь кто-то водится?
-Конечно! – с воодушевлением воскликнул декан. – Здесь водятся целых три вида мурен – гигантская, пряничная и снежная.
-Красивые названия. А они…
-Да-да, они тоже охотно нападают на человека! Причем даже чаще, чем акулы. А еще есть разные скаты, сравнительно небольшие, но, правда, неизменно ядовитые, всякие мелкие ядовитые рыбки, и, конечно же – ядовитые морские звезды!
-Декан, а есть ли в этом чертовом море хоть что-то безобидное?!
-Есть. Мы.
После этой реплики воцарилось молчание. Проректор прикинул, что как-то он маловато поставил на неудачное завершение плавания.
-Коллега, а давайте-ка все-таки выбираться отсюда, - наконец предложил он. – А то ведь и правда съедят.
-Чем ближе мы подплываем к берегу, тем больше хищных рыб – они в основном у рифов и кормятся, - философски отозвался маг. – Но вы правы, поплыли, хоть быстрее им ужин доставим.
-Декан, у вас есть ласты?
-И что?
-А у меня нет.
-Это вы к чему?
-Если вы возьмете меня на буксир, мы будем плыть гораздо быстрее.
-Проректор, вы лентяй и любитель эксплуатировать чужой труд, - вынес вердикт маг и отцепил от пояса веревку. – Привязывайтесь.
Через несколько минут связка пловцов начала медленное движение к берегу.
***
-Интересно, сколько нам еще идти? – бубнил себе под нос инкуб, проваливаясь в песчаные ловушки и пиная булыжники. – Уж скоро полночь, не хотелось бы встречать Новый год в пустыне в компании блохастого тигра, змей, варанов и сколопендр.
Переверт был полностью согласен с коллегой, за исключением того пункта, где говорилось о блохастом тигре. Он тоже не горел желанием праздновать Новый год в пустыне, тем более, когда единственным сравнительно разумным собеседником был вечно ноющий инкуб.
-Грр-х, - высказал он свою мысль и снова зашагал по пустыне.
-Очень содержательно, - фыркнул декан. – Столь же емко, как и твои обычные высказывания. Кстати, тигр, тебе не кажется, что стало холодать?
Переверт остановился и недоуменно пожал плечами, намекая, что его холод абсолютно не донимает.
***
-Коллега, вам не кажется, что стало резко холодать? – обратился Проректор к спине ожесточенно работающего ластами мага.
-Коллега, - ядовито педалируя слово, отозвался тот. – А давайте я вам одолжу ласты, и вы согреетесь?
-Нет-нет, мне, наверное, показалось, - быстро дал обратный ход Проректор. – К тому же у меня все равно не получится грести так эффективно, как у вас. Но действительно, становится все холоднее. Маг, маг, смотрите, это снег!
-Это у вас галлюцинации, - буркнул декан, и, остановившись, поднял голову и уронил челюсть. В темном небе над ними кружились снежинки, причем снегопад становился все гуще и сильнее.
***
-Тигр, смотри, это снег! – выкрикнул инкуб и стал раскрытым ртом жадно ловить живительную влагу. – В пустыне идет снег! – он рассмеялся, быстро слепил снежок и запустил его в морду тигру.
Переверт, впрочем, не возражал – на его морде было написано неземное блаженство.
А метель – что в пустыне, что на море – все усиливалась, повалили крупные хлопья снега, все подернулось серостью, снег закружился, стирая грани мира, ослепляя академиков, ветер сбивал с ног странников в пустыне и подобно торнадо поднимал горе-плавцов, и…
11. С Новым годом!
…и внезапно все закончилось – в глаза друзьям ударил яркий свет, в уши ворвался гул голосов, который перекрыли звучные удары курантов. Они в груде тающего снега стояли посреди гостиничного холла, и все собравшиеся им аплодировали, явно посчитав чудесное появление частью развлекательной программы. Ректор и библиотекарь уже вовсю работали локтями, пробиваясь к коллегам.
В руки кубу, Проректору и магу вручили бокалы с шампанским, а перед тигром поставили большую кружку с шипучим напитком. Куранты ударили двенадцатый раз, и холл наполнился криками:
-С Новым годом! С новым счастьем!!! - звоном бокалов, грохотом фейерверков и всеобщим ликованием.
Опорожнив один за одним пяток бокалов, академики раскланялись и покинули холл. Их экзотические одеяния – полунадетый гидрокостюм у мага, «стетсон» и парусиновые штаны у Проректора, обильно украшенная узорами песка одежда куба – хоть сошли за карнавальные костюмы, были не удобными, мокрыми, грязными и плохо пахли.
В коридоре Проректор прижал Хранителя Знаний к стенке и сурово вопросил:
-И что это было?
-Я здесь не причем, - мгновенно стал в защитную стойку библиотекарь. – Сумрак, да особенно в Новогоднюю ночь, еще и не такие чудеса творит. Иногда мне кажется, что он в чем-то разумен…
Проректор пожал плечами, небрежно кивнул, и поспешил в свой номер – переодеваться, мыться и приступать к долгожданному празднованию Нового года.
Последний раз редактировалось: Lodos (Пн Фев 25, 2013 7:52 pm), всего редактировалось 1 раз |
|
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
FAQ
Поиск
Группы 
Вход 
И Кальвина с Кельвином зачем-то перепутали 
