Lodos
Магистр Пера.
Зарегистрирован: 18.09.2006
Сообщения: 1490
Откуда: Нижний НовгородЗамечания: 19
|
 Добавлено: Пн Май 14, 2012 6:07 pm Заголовок сообщения: Иная история (Pancake) |
 |
|
Часть первая.
-Ну что, бабы, по метлам и в клуб? – раздался задорный голос Гали. Она всегда была заводилой и всегда мне не нравилась. Мне вообще многое не нравилось. Работала я в старом кабинете с ободранными стенами, на которых были странные надписи, рисунки и, видимо, автопортреты тех, кто был на этом месте до меня. С других сторон он выглядел не лучше. Тоже мне альтернативное искусство. Настенная живопись. Те, кто коротал свое время здесь до меня явно, не отличались особым интеллектуальным развитием. И Галька мне не нравилась. Маленькая, юркая, страшненькая, не умевшая даже глаза накрасить ровно, всегда пользовалась успехом у начальства и коллег. Спала наверняка с начальником. Я же держалась всегда как-то в стороне, изредка вставляя лишь едкие замечания по поводу той или иной темы беседы.
Из-за чего у меня такая странная нелюбовь к окружающим меня людям? И как я оказалась среди них? Почему я не сижу сейчас где-нибудь на Канарских островах, неспешно потягивая виски с колой и обсуждая с подругой элитную жизнь в частном доме? Нет же, угораздило. Ужасный офис, где даже перегоревшую лампочку поменять некому.
Помимо меня и Гали в помещении находились еще две дамочки бальзаковского возраста. Не стану даже говорить их имен. Вдруг прочтут. Буду потом выслушивать очередные лекции по поводу того, какая я плохая, какие они хорошие и все в таком духе. Да у них же на уме либо какой суп сварить на обед мужу, либо сын, который получил пятерку в школе. И вот они друг другу хвалятся, как у них жизнь здорово складывается.
А я? А что я. Зовут меня Элона. Я иная второго уровня. Темная. Ведьма. Но работаю, по странным стечениям обстоятельств судьбы, экономистом в затхлой фирмежке, у которой долгов больше, чем работников. Начальник, Эраст Петрович Ротердамский, кроме нецензурных ассоциаций, связанных с его именем, никаких больше эмоций у меня не вызывает.
После фразы Галки, от которой меня бросило в дрожь, дамочки визгливо похихикали и стали живо обсуждать, куда же им пойти. Да, предложение нашей всея конторы меня точно не касалось. Я лучше дома посижу, с книжечкой какого-нибудь писателя эпохи Ренессанса, с бокалом вина и подушкой в обнимку.
Чтобы не привлечь ненароком к себе лишнего внимания, я тихо на цыпочках вышла из кабинета, прихватив со стола мобильник. Пройдя вдоль по не менее противному коридору, я стала искать в контактах номер Димы. Так звали моего любимого. Все родственники пророчили нам светлое будущее, кучу детей и безбедную старость, во что я, со своим, как вы уже успели заметить, природным скептицизмом, верила с трудом. Вот он, блатной номер с четырьмя семерками в конце. Глупости все эти по поводу красивых номеров тоже выводили меня из себя. Уж какой номер достался судьбой, тот и достался, зачем отдавать несколько тысяч за пару одинаковых циферок в строчке.
Вызов упорно не хотел приниматься. Черт, в этом странном здании даже сеть ловится через пень-колоду. Помахав телефоном из стороны в сторону, я, наконец, поймала одно маленькое деление и все же успела нажать на зеленую трубочку до того, как оно пропало. Прошло несколько гудков. И он взял трубку.
-Привет, Эль. Я сейчас на переговорах, не могу разговаривать, перезвоню. Целую.
И кинул трубку. Нет, вы представляете, как это обидно, когда ему стараешься, звонишь, а он «не могу разговаривать, перезвоню». Тьфу! Мужики, блин.
В порыве возмущения я резко развернулась в обратную сторону и, сделав шаг, с размаху налетела на нашего управляющего, клюнув его носом в шею. Отличный день.
-Эллочка, здравствуйте.
-Ой, простите, пожалуйста, Эраст Петрович! – с силой выжала я, вешая на лицо улыбку.
-Как хорошо, что я вас нашел. Вы понимаете, у меня к вам небольшая просьба…
-Да, да, конечно, я все сделаю, Эраст Петрович.
-Эллочка, солнышко. Сегодня нам птичка в клювике принесла плохую весть: скоро начнется мониторинг кампании. В общем, не могли бы вы сегодня чуть-чуть задержаться и составить мне смету с декабря прошлого года?..
Я чуть не клюнула его второй раз. Птичка в клювике. Сейчас я бы тебе показала клювик каблуком в глаз! Но нет, что вы, я же дорожу своей осточертевшей работой. В эпоху кризиса здесь хоть какие-то деньги платят. Но, прошу прощения, твою ж налево, в преддверии первомайских праздников заставлять меня оставаться на работе почти что до утра следующего дня, завалив делами... Ох, как же мне хочется все же дать ему в глаз. Не посмотрю на то, что мужик, и что я ниже него. Прям с разворота бы.
-Да, конечно, Эраст Петрович, я все сделаю, - скрепя сердце, ответила я.
Мои глаза мне не дадут соврать, его лысина чуть ли не заездила по голове от удовольствия.
-А еще мне нужен завтра квартальный отчет, затем вам вместо курьера нужно будет съездить куда-то на окраину города, адрес скажу позже. Он приболел, я дал ему выходной. А, еще кое-что. Вот эти пресс-релизы сегодня разослать по указанным на каждом из них адресам, а завтра обзвонить каждого заказчика и узнать получили ли они его. Если да, то вы должны будете соответственно дождаться от них ответов. Если нет, то разобраться, почему не получили. Соответственно, отправить повторно. Так. Что еще. А. Завтра… - он собирался сказать что-то еще, но я его перебила.
-Но у меня завтра день рождения, вы же мне подписали отпускной…
-Милая моя, денежки – совершенно неожиданная и не ведающая выходных и праздников субстанция! – он взмахнул руками, едва не попав мне по лицу, - Как вы этого не поймете? Отменил я ваш выходной! Дел много! Вы, вообще, в курсе, что я вам за ваше безделье плачу? – тут его начало, видимо, выводить из себя то, что я еще стою в коридоре, а не кинулась выполнять его команды, - Вы что себе позволяете? Я взял вас на работу, я плачу вам немалые суммы, - при этих словах я дернула вверх бровь. Немалые. Да у нас прожиточный минимум больше, козел! - Я помогаю каждому из вас, как только могу, а вы жалуетесь на то, что вам еще и приходится что-то делать? Ты вообще знаешь, кто я такой? Охамела, возомнила о себе непонятно что! День рождения у нее завтра, видите ли! Сиди, работай, пока не вылетела!
Он развернулся на каблуках и покатился дальше по своим делам, оставив меня беситься на своем месте, чтобы я ему не ответила. А как бы я ему ответила, как бы ответила!
Что же сегодня за день то такой, словно прокляли меня. Я невольно взглянула на себя сквозь Сумрак, ожидая увидеть огромную черную воронку. Но нет, ничего не было. Мох да мох кругом.
С силой засунув телефон, который я все еще держала в руках, в карман я вернулась в кабинет и плюхнулась на свое место. Меня раздражало все, что только могло раздражать. Я слышала дикий хохот коллег, жарящее солнце за окном, шум работавшего на соседнем столе компьютера. И, конечно же, именно в этот момент Гале взбрело в голову спросить как у меня дела.
Дико взвыв, дернув со стула сумку и куртку, я выбежала из кабинета, хлопнув дверью, оставив перекосившееся лицо Гали с неровно накрашенным левым глазом за спиной. Позади послышался грохот, видимо, стул упал от резкого движения. Затем послышался шум хрустнувшей пластмассы, похоже, что провод от новенького жидкокристаллического монитора зацепился за стул… Но мне было уже все равно. Бежать подальше, дальше и дальше отсюда. Отпустить на волю себя и бежать, наплевав на все. Бежать.
Часть вторая.
Нехило пробежав пару километров на шпильках, не без способностей иной заставляя каблуки держаться на месте, а прохожих не лицезреть меня в не самом благоприятном виде, я не заметила, как оказалась возле дома. Остановившись, достала из сумочки зеркальце и ужаснулась который раз за день. Волосы растрепались, тени превратились в брусчатку, по щекам текли слезы от ветра. Резко хлопнув зеркальцем, я засунула его обратно и зарылась глубже в поисках влажных салфеток. О да, они бы мне, конечно, помогли. Но ведь хоть какая-то польза. Где же они.
-Привет, Эль.
От этого голоса я чуть не выронила сумку. Подняв глаза, я увидела соседа по лестничной клетке Сашу. Как же ты вовремя, Саша, ох, как вовремя. Улыбнувшись, словно девочка из мультиков аниме зубами на пол лица, я пролепетала:
-Здравствуй, Сашенька. А я так, мимо пробегала.
Увидев мое лицо и ухмыльнувшись, он достал из кармана треников носовой платок и протянул его мне.
-По-моему, он тебе сейчас нужнее.
-Ах ты, - начала возмущенно я, поднимая голос и замахиваясь на него сумочкой.
-Тише, тише, не кипятись. Пошутил я. Больше не буду. Извини.
С Сашей я знакома почти всю свою жизнь. Мы росли в одном подъезде, дрались из-за игрушек, ходили в один класс. Он был абсолютной противоположностью меня. Спокойный, красивый, обладающий бархатно-нежным голосом. Вокруг него постоянно витали сначала девочки, а теперь витают девушки одна другой страшнее.
-Просто у тебя что-то с лицом… Ай. Ну за что сумкой то! Да. Ай! Ну хватит, Эля! Ты же… Эй! Ты же взрослая – он, выкинув платок, перехватил мои руки. – Вроде взрослая, а ведешь себя, словно тебе лет пять.
-На себя бы посмотрел. У тебя что-то с лицом, - начала я, нарочно гнусавя и ломая голос, - тебя, кажется, камаз случайно переехал!
-Бе-бе-бе, - ответил он. Вот и все. Все аргументы на мою тираду.
Я вырвала руки и решительным шагом, не обращая на Сашу никакого внимания, целенаправленно прошествовала к подъезду. На лавочках, как на насесте, сидели вечные бабушки. Этот чудесный декор любого подъезда резво начал обсуждать мое лицо, прическу «да и вообще кем он выросла, шалава какая-то». Послав мысленно в их сторону проклятие, я как-то очень быстро достала ключи и пикнув домофоном зашла в подъезд.
Мрачный старый дом окутал меня запахом сырости и кромешной тьмой. Конечно. Если в офисе лампочку было некому ввернуть, то здесь просто хлебом не корми – дай вывернуть. Хорошо еще, что на лестничной клетке есть окна, а то бы кто-нибудь непременно сломал ногу. Ах да, в нашем подъезде есть еще и лифт, но я, даже несмотря на свои магические способности, не рискую на нем ездить. Да и до третьего этажа не так уж далеко подниматься.
Шаря в потемках руками, чтобы не напороться на угол, я кое-как доползла маленькими шажочками до лестницы. Поднявшись вверх на один пролет, я заметила рядом с окном странную огромную коробку из-под телевизора, которая занимала половину площадки. В ней что-то пищало. Заподозрив неладное, я присела рядом с ней, и слегка сдвинула одну из картонок, которые заслоняли коробку от света.
То, что я увидела, было хуже, чем в фильмах ужасов. Четыре маленьких котенка лежали на самом дне этой слишком большой для них коробки. Все дно ее было покрыто кровью. Один лежал мордочкой вниз, а сбоку от ушка торчала пластмассовая зеленая пулька, которая так резко выделялась на фоне его серой шерстки. Он лежал настолько некрасиво, настолько неестественно, что не оставалось сомнений – его позвоночник был переломлен жестоким ударом. А затем кто-то стрелял в него из детского пистолета. Кровь уже почти перестала сочиться из правого ушка. У второго голова была неестественно повернута на бок, а тельце вытянуто. Из-под шкурки торчали сломанные ребра с окровавленными кусочками розовых мышц, словно кто-то взял его в кулак, а затем резко и с силой сжал так, что у того полопались все внутренние органы. А потом этот кто-то начал проворачивать его маленькую голову влево, добивая его. Мой слух буквально прорезал поток писка, боли и ужаса, который испытывали эти котята, когда над ними издевалась какая-то мразь, которая даже не достойна того, чтобы называться человеком. У третьего мордочка была сильно раздавлена, черты живого существа еле угадывались. На него наступили, а затем небрежно закинули в эту коробку. Четвертый лежал без передней лапки, которая валялась чуть поодаль от него и пытался зализать распоротый животик, слабо попискивая.
Я, рухнув на колени у этой коробки, не смогла сдержать рвотного позыва. Кто. Кто мог так поступить. Это же не люди, это монстры. Так поступить с живым существом. Маленьким, крохотным, совершенно беззащитным.
Вытянув руки, я попыталась помочь хотя бы тому котенку, который был еще жив, его можно бы было спасти. Но спасать было уже не кого. Он не шевелился.
Вытерев рукой рот, я кое-как поднялась. Меня мутило, перед глазами шли темные круги, а ноги дрожали. Не выдержав, я снова свалилась на лестницу, и меня снова вырвало. Я даже не могла думать. В голове было пусто. А в ушах все еще стояло мяуканье и попискивание. А затем хруст костей и дикий гогот того, кто так глумился. Я потеряла сознание.
Часть третья.
Не знаю, сколько времени прошло. Очнулась я в квартире Саши, которую узнала по книжным стеллажам советского времени. Лучше бы не просыпалась. В памяти снова всплыли ужасные картины мертвых котят. Голова зазвенела, а по телу пошла дрожь. Я заплакала, как маленькая девочка. Столько лет не плакала, а тут прорвало.
Услышав, что я зашевелилась, в комнату забежал Саша со стаканом воды. Приблизившись к постели, он сел на ее край, нежно провел рукой по моей голове и сказал:
-Не плачь. Не плачь, все позади. Вот, попей водички, тебе будет легче. Все позади.
Мне было и стыдно и горько. Делая резкие вдохи, я приняла от Саши стакан, наклонила его, но вода попала не в то горло и я закашлялась, выронив стакан на постель.
-П-пр-прости, С-саш, я н-не хотела, - прошептала я, всхлипывая.
-Да все в порядке, глупенькая. Кровать и так мокрая из-за того, что ты плачешь. Литром больше, литром меньше – не велика беда.
Несмотря на то, что он сказал откровенную глупость, услышав которую в обычной жизни я бы молча покрутила пальцем у виска, я улыбнулась и принялась вытирать слезы. Он обнял меня, повторяя: «Тише, тише, все позади, тише». Мне хотелось ему поверить, но я не могла. Я все видела своими глазами.
-Кто. Кто мог т-так поступить, Саша, кт-то.
-Я не знаю. Но если узнаю, этой скотине не жить. Я обещаю.
-Д-да я его своими руками уб-била б-бы. Так же, кк-ак он.
Так мы просидели некоторое время. Я вроде отошла, но меня все еще передергивало от воспоминаний. Как Саше удавалось сохранять спокойствие – я просто не понимала.
-Отпусти меня, я Диме позвоню, - сказала я, начиная выбираться из постели. – Как ты меня нашел?
-Да я вышел из дома за хлебом с молоком. Странное дело. Спускался вниз – работал лифт. Пришел обратно – даже кнопку вызова нажать не получилось. Пришлось пешком. А тут на втором этаже ты прикорнула. Я сначала не понял, что случилось. А потом в коробку заглянул, - Саша встал с постели и пошел, шаркая шлепками, на кухню, - в общем. Я тут водку открыл. Будешь?
-Буду. Наливай.
Я нашла свою сумку лежащей на подоконнике рядом с кроватью. Поковырявшись, нашла мобильник, набрала Диму. Голос в трубке сказал, что абонент находится вне зоны действия сети. Ну почему когда он так нужен, его нет рядом. За спиной кашлянул Саша. Обернувшись, я увидела граненый стаканище, до краев наполненный прозрачной жидкостью. Но мне было на столько плохо, что я буквально вырвала стакан из его рук и осушила в несколько секунд, не поморщившись.
-Еще хочешь?
-Нет, Саш. Я к себе пойду.
-Смотри сама. Если хочешь – оставайся. Мать в ночную работает.
Я улыбнулась. Столько всего пережили вместе. Сколько он меня спасал, сколько я его. Всегда неразлей вода были. А теперь…
-Нет, Саш. Я домой. Дима может приедет, надо приготовить еще, прибраться. Дел много.
-Ладно, - ответил он, вздохнув и пожав плечами, - заходи, если что.
И я направилась к выходу.
Часть четвертая. (Последняя)
Через несколько часов, я села рядом с телефоном в ожидании звонка от Димы. В духовке томилась курица, за окном солнце клонилось к закату, а на голове красовалось новенькое полотенце с медвежатами, которое мне подарил Саша на восьмое марта.
Невольно взглянула на дату и время в телефоне. Тридцать первое апреля,
девятнадцать часов десять минут. Обычно в это время только выходила с работы. Неожиданно мобильный завибрировал, напугав меня. Дожилась, шарахаюсь от вибрации на телефоне. Осадив себя, я поднесла трубку к уху. Из динамика послышался голос Димы. Да неужели.
-Привет, Димочка. Ты скоро?
-Зайчик, прости, я сегодня не приеду. И завтра, скорее всего, тоже. Меня в командировку в Энгельс отправили. На сколько все это растянется – не знаю.
-Но Дим, у меня завтра день рождения. Неужели нельзя отложить все поездки хотя бы раз в год?
-Не могу, дорогая, не могу. Работа отнимает все время, прости.
Я кинула трубку, не дожидаясь окончания Диминого монолога. Вот такая вот веселая жизнь. Завтра буду пить одна, сама себя поздравляя с очередным глупо прожитым годом жизни. Никаких ярких красок. Ничего удивительного и запоминающего, о чем так мечтала в детстве, думая о взрослой жизни. Все такое же бессмысленное существование. Работа, дом, работа, дом. Так пусто в душе. Так глупо.
Я встала и вышла на балкон. На стеллаже лежала пачка сигарет. Хорошо, хоть сигареты дома и не надо было выходить на улицу, снова проходя лестничные пролеты подъезда.
Мобильный снова зазвонил. Подумав, что это Дима звонит извиняться, я хотела было выключить телефон, но звонок был с неопределенного номера. Хм, интересно. Нажав «принять вызов», я стала вслушиваться в шуршание в трубке. Затем послышалось пыхтение. А потом оно прервалось громким «Алло». Голос с хрипотцой, такой до боли знакомый.
-Элас, вот уж кого не ожидала услышать!
Элас или Эл, сумеречное имя ведьмака Вне категорий. Он, если верить его словам, дружил еще с Гомером. Конечно, доказательств его словам не было, да и быть не могло, но почему бы и не поверить. Когда я только обнаружила в себе способности Иной, он познакомил меня с Сумраком. Он научил меня всему, что я знаю сейчас. Благодаря нему я поняла, что я ведьма и узнала все тайны приготовления артефактов. Да, ведьма. А любимого в свой день рождения удержать рядом с собой не могу. Тоже мне, Иная.
-Рад, что ты меня не забыла, - прохрипела трубка.
Это вообще удивительно, что Иной его уровня пользуется мобильным. Представляю, сколько мук ему стоило, чтобы научиться хотя бы звонить по этой маленькой трубке.
-А чего ты мне звонишь? Мы не общались с тех пор, как я ушла из Дневного Дозора.
Да, я когда-то работала в дневном дозоре. И не абы кем, а оперативником. Точнее пыталась работать. Но когда мне все надоело, я ушла, примерно так же, как сегодня ушла из офиса. Просто не мое это. Беготня, поиск обезумевших светлых, которые решили, что рамки и законы – это смысл жизни. Я даже в бое участвовала. Распыляла Слезы Скорби и помогала другим оперативникам не остаться без энергии в Сумраке. Но не для меня это, не для меня.
-Ты помнишь, какой сегодня день?
-Нет, Эль, не помню.
-Во-первых, у моей ученицы завтра день рождения, - от этих слов я зарделась и залилась краской. Хоть кто-то помнит, - а во вторых. Сегодня Вальпургеева ночь. Силы темных сегодня особенно велики. Дневной дозор будет гулять на Солнечной поляне у Лысой Горы. Если хочешь повидать старых коллег. Которых, кстати, осталось не так уж много, приходи. Мы всегда будем тебе рады.
-Эль, я не знаю. Честно. Сегодня столько всего произошло. Мне кажется, что я не смогу.
-Что это я про приезжай. Прилетай. Метлой то пользоваться еще не разучилась? - Да, разумеется он меня слушал, как же, - Отказ не принимается. Элон, жду тебя.
А дальше снова послышалось пыхтение, затем что-то зашуршало. Звонить то Элас научился, а вот заканчивать звонок, похоже нет.
Я тяжело вздохнула. С одной стороны, мне жутко не хотелось куда-то выходить из квартиры. Лень вообще всегда удавалась мне лучше всего. Но с другой, так хотелось снова почувствовать силу полета, упор воздуха. В конце концов, ведьма я или нет? Сегодня ночью Ночной Дозор будет бдить особенно жестко. Давненько я не разминала кости в заварушках… Решено. Но пока еще рановато куда-то лететь. Солнце еще не село ,светло, народу на улицах немеренно. Не каждый день же голые девушки на метлах летают над городом, непременно привлеку к себе слишком много внимания. Придется подождать.
Но ждать долго мне было не за чем. Я решила порадовать темных малыми энергетическими амулетами. Их никогда много не бывает, а уж тем более у Дозорных.
Докурив, я начала сборы. В верхнем ящике шкафа нашлась коробка с зажигалками, на балконе – ящик минералки «йодированной», которую литрами хлестал Димка, утверждая, что у него слабое здоровье и что его организму не хватает именно йода. На кухне в залежах с травками нашла сушеную мяту и элеутеррокок. Нашла под раковиной свой любимый котел, который купила еще для работы в дозоре. Поставила его на плиту, открыла бутылку минералки, вылила. Запустила кипятиться травку. После того, как от воды пошел приятный аромат мяты, закинула в него зажигалки и накрыла крышкой. Сушеная мята, разлетевшаяся по всей кухне из-за взрывающихся в горячей воде зажигалок, не входила в мои планы.
Сама же побежала выбирать себе, что надеть. Как назло ничего подходящего найти не удалось. Может, как Маргарите, прилететь голой? Все равно там чего только не увидишь. О, нашла старые рваные черные джинсы и черную футболку. То, что надо. Легко надевать, легко снимать. Отлично. И прихватила с тумбочки пару боевых колец. Мало ли что.
Вернувшись на кухню, сняла котел с огня, разлила зелье обратно в бутылочки из-под минералки. Один глоток – и дозорный готов уложить стеной огня еще парочку, возомнивших себя крутыми, светлых. А вы что думали? Что мы в склянки их наливаем?
Дороговато. На оперативную группу склянок то не напасешься, а вот бутылочки в самый раз. И объем подходящий и вторичный продукт используется.
А где, собственно говоря, моя метла? Снова то ли Дима ее куда-то спрятал? А нет, стояла на балконе, завернутая в газетную бумагу. Развернув, я почувствовала, как дерево благодарно нагрелось под моими руками. Что ж, подруга, сегодня вспомним былые времена. Вернулась на кухню, закинула зелья в рюкзак.
Снова посмотрев на часы и увидев, что время медленно приближается к ночи, я вновь оказалась на балконе и открыла окно. Сев на него спиной к улице, кряхтя, я развернулась и высунула ноги. Прохладный вечерний ветер ударил в лицо. Небо начало покрываться звездами. Да, наконец-то свобода. Пусть и ничего особенного в ней нет, зато звучит гордо. Чуть откинувшись назад, я взяла метлу и, перекинув ее через себя, высунула в окно. Та с готовность повисла в воздухе чуть ниже моих ног.
Так, что-то я забыла. Ну да, конечно. Самое банальное, что только можно было предположить. Думаю, пьяная молодежь оценит мои бочки и мертвые петли в воздухе, но это может травмировать их нежную алкоголезависимую психику. Как там заклятие незначительности то читается? Столько месяцев рефлекс пустовал, что я, кажется, и колдовать то разучилась. Но нет, пара легких пассов (голова пустая, а руки то помнят) и я увидела в отражении стекла себя в размытом состоянии. Я - Иная, поэтому вижу, а обычные люди даже внимания не обратят. Снова развернувшись, закинула на плечи рюкзак и ловко спрыгнула из окна на метлу. Та, с радостью завибрировав, начала подниматься вверх. Скоро буду на месте. Ох, держись, Тьма, ведьма скоро прилетит!
Поднимаясь вдоль дома, я не удержалась и начала разглядывать то, что происходит в окнах. В одной квартире сидела влюбленная парочка, лобызая друг друга. Пусть радуются, пока молодые. В следующем было темно. Хозяева пошли гулять, судя по всему. А вот третье окно привлекло мое внимание. На подоконнике лежал пластмассовый пистолетик, а рядом мешочек с пульками. Мои руки покрылись мурашками. Приостановив подъем, я наклонила метлу вперед и пролетела немного влево. Это была кухня. Люди тут жили явно не бедно: дорогой большой лакированный деревянный стол, на стене висит дорогая плазма, холодильник серовато-металлического цвета, кожаный диван ядовито-зеленых оттенков, стулья, обитые синей тканью, коричневая деревянная стенка. За столом сидела немолодая женщина и ребенок лет двенадцати-четырнадцати. Так вот кому обязаны смертью котята. Но что-то привлекло мое внимание от общей благополучной картины. У стола лежала кошка. Ободранная, рыжая, короткошерстая. Один глаз у нее был песочно-желтого цвета, а второго не было вовсе. Несчастное животное. Что же ты делаешь здесь, среди этих нелюдей, совершенно потерявших последние частицы человечности. Кошка заметила меня и тихонечко мяукнула. Рассвирепев, женщина со всего размаху пнула ногой по морде рыжему комочку так, что та отлетела в сторону и ударилась спиной в стену.
Я невольно резко отвернулась и зажмурилась. Не хватало сил смотреть на это. Сволочи. Какие же люди сволочи. За что же так мучить бедную кошку, которая сейчас бессильно лежала, не шевелясь, у стены и смотрела своим одним желтым глазом на меня, словно просила забрать ее отсюда. Но я не могу, не могу этого сделать. Мне не позволяет Договор вмешиваться в жизнь людей. Не могу, прости.
Сжав до крови кулаки от собственного бессилия, я резко дернула метлу вверх и уже не останавливаясь взмыла над городом. Скорее бы прилететь, скорее бы забыться, скорее бы отвлечься и не вспоминать. Почему же я, достаточно сильная Иная, не могу помочь несчастному животному? Да потому, что баланс есть баланс. Он нужен, чтобы в мире не наступил хаос. У Иных свои дела, у людей - свои. Мы просто не имеем права вмешиваться. Даже не смотря на те способности, что у нас есть.
Набрав скорость, я полетела вперед, в сторону Лысой горы. Чтобы хоть как-то отвлечься, я стала думать о Шабашах.
Что в современном мире развивающихся технологий есть Шабаш? Зачем он нужен и почему все еще не изжил себя? Ответ прост: это дань предкам. Ночь, когда можно почувствовать хоть какое-то отсутствие ограничений. Чаще всего Темные собираются на Лысой горе (опять же, привычка), пьют алкогольные напитки или заранее купленную в донорских организациях кровь, используют собственные способности без опаски, что их заметят. Иногда можно увидеть оргии или что-то в этом роде. Дозорные в подобных развлечениях не участвуют, но ведь Шабаш – не только дозорная привилегия. Светлые стараются обходить такие «тусовки» Тьмы, но зорко следят, чтобы никто не нашалил на улицах города. Баланс нужно соблюдать в любой из дней.
Тут я заметила, что моя метла начала вибрировать и теплеть. Так как я ведьма и имею сильную связь с природой, я смогла понять, что мое старенькое, исцарапанное, но такое любимое средство передвижения хочет большего от полета. Да и за черту города я уже вылетела. Ночная Москва горела вдалеке желтым в серой дымке облаков и выхлопных газов. Зато окружала меня звездная ночь с черным небом, впереди лежали поля с едва пробившейся травой. Слегка эхнув, я решила размяться. А что, важные персоны ведь имеют право чуть задержаться. Чем я хуже? С этими мыслями я пригнулась к основанию метлы, скрестила ноги, чтобы ненароком не сорваться, и резко наклонила ее вниз, уходя в штопор. Пейзаж начал стремительно вращаться по кругу. Воздух начал бросать меня из стороны в сторону, словно стараясь сбросить на землю, но это было не так уж и просто, потому что вцепилась я в старое дерево нехило. Когда до земли оставалось всего несколько десятков метров, я резко вильнула всем телом вправо и выровняла метлу в горизонтальное положение. Заулыбавшись сама себе, захотела сделать бочку. Снова набрав высоту, я кувыркнулась через метлу. Затем еще раз.
Как же здорово ощущать это неповторимое ощущение полета! Со всей своей офисной бюрократией я и забыла, как люблю летать. Такое Маргарите и не снилось.
Чтобы добавить адреналина в кровь, я решила сделать буквально смертельный номер. Схватив край метлы, я запрокинула ноги на нее, подогнула их под себя. Нелепая поза, согласна. Зато что будет дальше. Я отпустила руки, оказавшись как бы на коленях. Чуть повернувшись и схватив левой рукой деревцо, я подпрыгнула и уже оказалась сидящей на корточках. А затем, отпустив руку, я и вовсе встала, как канатоходец, на метлу. Ха! Умеют ли нынешние оперативники такое? В голове заиграла мелодия из песни «Ам секси энд ай ноу ит». Что еще делать на высоте нескольких десятков метров над землей? Закинув руки за голову, и, придав максимально сурово-сексуальное выражение лицу, я начала помахивать тазом. Видел бы меня сейчас Дима.
За всеми этими раздумьями я и не заметила, что прилетела. Точнее сказать - пролетела. И чуть было не врезалась в осину. Хорошо еще, что боевые навыки меня не покинули, и я ушла в сторону резким кувырком под метлу, схватившись за нее руками, как гимнаст за перекладину, получив лишь по носу колючей веткой. Ничего, до свадьбы заживет.
Вернувшись в нормальное положение, я развернула метлу и начала спускаться. Издалека я заметила множество Иных. Здесь были и вампиры, и оборотни и ведьмы с ведьмаками, и маги. Играла клубная, трясущая внутренние органы, музыка, слышался смех. Вот она, Темная элита во всей своей красе.
Приземлившись, я оставила метлу на траве и подошла ближе. Меня уже ждали. Элас сразу направился ко мне уверенной походкой. За ним засеменили две ведьмы и оборотень. Оборотня я знала со службы в Дозоре. Его звали Максим, он был невысокого ранга, но зато очень храбрый малый. Элас совсем не изменился, а вот Макс повзрослел, на лице красовалась щетина.
-Эля, сколько лет, сколько зим! – прокричал Максим, подбегая ко мне и заключая в объятия.
-Ой, Макс, задушишь же. Привет, привет, - ответила я, пытаясь высвободиться из его мускулистых лапищ. Хотя. Чего это. Красавец мужчина стал, пусть полапает. Остаться без мужского внимания я еще успею. Но его оттолкнул Элас.
-Уйди, товарищ. Дай я хоть рассмотрю мою ученицу, - Эл за воротник рубашки оттащил от меня Максима, тот остался стоять в стороне. – Похорошела ты. Как у тебя дела, рассказывай. Кстати, - он указал рукой на ведьм, - это Марина и Анжела, они теперь вместо тебя наши варилки.
Я улыбнулась и приветливо кивнула девушкам. Те, увидев мой достаточно высокий уровень и не оставив без внимания то, что Эл меня знал, тоже раскланялись и приветливо защебетали.
-Я нормально. Столько всего произошло. Долго рассказывать.
-Судя по твоей ауре, ты злишься на кого-то. Рассказывай.
И я поведала Иным то, что произошло со мной за этот день.
История вторая. Часть первая.
Пока Элона рассказывала, я смотрел на нее. Она сильно изменилась со времени нашей последней встречи. Стала взрослее, стройнее. Голубые глаза хлопали длинными ресницами, брови были слегка приподняты, носик начал гармонировать с чертами лица, на переносице появилась морщинка, волосы были слегка растрепаны, грудь плавно следовала в такт легким, поднимаясь и опускаясь. В общем, из девочки-максималистки, с одурью кидавшейся в бой, она превратилась в достаточно статную девушку, с которой любой мужчина был бы рад провести время.
Тем временем Элона закончила свое повествование и замолчала, ожидая нашей реакции.
-Не хорошо, ой как нехорошо, - сказал я первое, что пришло мне на ум. А в голове уже кипели идеи. Кто мы? Иные. Что у нас есть, чего нет у людей? Сила. Так почему же не использовать ее, чтобы избавить этот мир от тупости, скупости и бреда. Самое ценное, что есть у Темного – Свобода. И никто не может отнять ее у нас. Никто.
-И все на твои женские плечи. Слушай. У меня идея. Не знаю, придется ли она тебе по душе, но сначала обдумай ее до конца, потом лишь говори свой ответ. Думай долго. От этого будет зависеть твое будущее. Так вот. Я предлагаю отомстить.
Элона вздрогнула от моих слов. Видимо, эта мысль сама в глубине душе терзала ее. Глаза стали блестеть в свете луны и горящего невдалеке огня. Казалось, что она вот-вот заплачет. Только не это. Ненавижу слезы. Тем более женские. Тем более, если плачет та, кого я видел убивающей с бесстрашным, обезображенным яростью лицом.
-Но как, Эл? Ведь не подмешаешь же яд бабульке с ребенком в чай? Или не стану же я угрожать собственному начальнику? Это неправильно.
-А зачем действовать так примитивно. Послушай, ведь мы же Иные. Темные. – я прервался и посмотрел на ошарашенных Иных, что стаяли поодаль (мысли настолько заполонили мою голову, что я и забыл о том, что мы с Элей были не одни), – Так, ребята, сходите, погуляйте пока.
Ведьмы сразу послушно отошли в сторону, а Максим остался.
-Я не пойду, Элас. Она моя подруга и я хочу ей помочь.
-Пусть остается. Моя жизнь и так, чую, скоро станет достоянием общественности, - всхлипывая, вытирая глаза, сказала Элона.
-Хорошо, - сдвинув брови, ответил я, - итак, что мы имеем, - я закрыл глаза и начал просматривать Линии Вероятностей, - А имеем мы такую вот расстановку карт в колоде: у нас есть начальник, который любит себя больше, чем весь мир. Который никогда ничего ценного в душе не имел, кроме денег. Ему не важны окружающие. Он стар, лыс, холост. Упивается деньгами и считает, что они дадут ему больше, чем кто-либо другой.
Я открыл глаза и посмотрел на Элону. Она нервно дышала, отвернувшись.
-Я не хочу, это неправильно, - выдавила из себя она.
-Эль, а что тогда правильно? Скажи, что? – оживился Макс. Похоже, что его эта история тоже задела. Вот кто мне поможет ее уговорить. Они всегда были близки. И по силе, и по темпераменту, и по взгляду на жизнь. – Вот я – мужик, я могу подойти и дать в глаз. Это хоть и ненадолго, но образумит любого. А ты просто добрая и тобой пользуются. Сама же рассказала, как он любит эту. Как ее. Галю. А что она сделала? Спит она с ним по-любому, вот и все. Он ей и платить за это готов и с работы отпускать. А ты горбаться. Самой-то не обидно?
Эля вспыхнула и повернулась к нам. Ее бледные щеки начали покрываться маленькими красными пятнышками. Кажется, Максим все же нашел ту струнку души, за которую нужно было зацепиться, чтобы расшевелить ее.
-Макс! Да как ты не поймешь? Я бы уже давно сама прокляла его или пустила через него Зуб Дракона! Но он же человек, понимаешь? Нам Договором запрещено нарушать баланс. Ты помнишь, что за это бывает?
Тут уже я посчитал нужным вмешаться.
-Эль, все относительно. Если обращаться к примерам прошлого, то Иные сражались. Сражались и боролись за то, что имеют. Они не смотрели на Договоры и ценой жизни добивались либо цели, либо смерти. Но сама посуди, чем эта жизнь лучше смерти? Мне иногда кажется, что жизнь на земле и есть ад. Войны, голод, убийства, безнаказанность. Но ведь великое начинается с малого. Как знать. Может то, что мы сделаем – будет примером для всех Темных. Да и не верю я, что ты боишься умереть. Тебе так же, как и нам, все осточертело уже давно. Мной, например, движет только безразличие. Максом – ярость. А тобой – что? Что тебя еще держит здесь? Мы тебе не можем приказывать, на все твоя воля.
Я замолчал и начал смотреть на ее реакцию. Она стояла, хрупкая, гордая, словно воробушек зимой, безумно одинокая, не нашедшая ни понимания, ни любви, ни счастья. Ей терять нечего. Скорее всего, она согласится. А дальше уже пойдет по накатанной.
-Я согласна. Я хочу посмотреть на то, что с ним станет, если он увидит, что есть люди, которые сильнее него. Когда он поймет, что деньги не спасут. Когда увидит мою истинную сущность. Он это заслужил.
Внутри меня все ликовало. Она перешагнула через себя, наступила жалости на горло, как настоящая Темная. Что ж, скоро все начнется. И тогда ничего нельзя будет повернуть обратно.
Часть третья.
Мы решили, что лучшей карой для мерзкого человечишки будет просто показать ему то, к чему он совершенно окажется не готов, закупорившись в своем маленьком денежном мирке.
Я обошел пару знакомых, посвятив их в наши планы, но не на столько, чтобы они могли понять всю серьезность наших намерений. Для них это будет шуткой. Для нас – местью.
Кровная месть была неотъемлемой частью древнеславянской культуры. Иные шли на самые разные изощрения, лишь бы отомстить за обиду, нанесенную врагом. Пора возродить этот ушедший в древность метод борьбы с неравноправием. Настало время показать нашу силу. А над последствиями пусть думают всемогущие Инквизиторы. Они вершат суд. Они разберутся. А наше дело за малым.
Я отошел к краю поляны и стал наблюдать за происходящим на ней действием. Справа веселились и распевали песни подвыпившие оборотни. Из их уст песня «Мы не ангелы, парень» звучала как никогда убедительно. Мы не ангелы. Мы Темные, которые требуют свободы и пойдут на многое, ради нее.
Левее, где стояли столы, на которых находились чаны с чуть подогретой кровью, веселились вампиры. Кровь была не людская, естественно, сумасшедших, желающих создать неуправляемую армию вампиров вне категорий среди нас нет. Кипела обычная, баранья или свиная кровь, темно-бордовая, отдающая металлическим запахом. Сегодня можно утолить жажду. От заправляющихся невдалеке алкоголем Иных они старались держаться подальше, но виду, что их что-то не устраивает, не подавали.
С левого края танцевали под оглушающую музыку ведьмы, ведьмаки, маги и волшебницы. То, под что они ритмично двигали телами, было похоже скорее на шум поезда или дрели, нежели на музыку. Потные, трущиеся друг о друга, хохочущие и улюлюкающие они тряслись, махали руками и ногами, целовались и заправлялись коктейлями. Им было безразлично, кто рядом с ними, они чувствовали свободу и не отказывали себе ни в чем. У колонок уже сидели парочки, а то и тройки Иных, с мурашками по коже от возбуждения и похотью в глазах, снимающие друг с друга одежду и запускающие руки партнеру в трусы. А за колонками уже кто-то постанывал.
Ближе к центру Иные стояли в кружках и разговаривали каждый о своем, разбившись по интересам. В руках у них были стаканы с напитками. Это были так называемые интеллигенты, которые даже в эту ночь думали больше о работе, нежели о развлечениях. Налаживали связи, находили новые контакты, выбирали с кем бы еще объединиться, чтобы получить чуть больше, чем у них уже есть. Справа от центра уже лежали не выдержавшие попойки и уставшие Иные. Кто-то лежал в лужах блевотины, кто-то просто спал, заботливо оттащенный от толпы, кто-то лежал и смотрел в небо, наслаждаясь атмосферой. Слева от центра стояли Максим с Элоной и что-то обсуждали. Я подошел к ним.
-Готовы? По-моему, можно начинать. Пора развлечься, ребятки.
Эля уже выпила достаточно, чтобы расхрабриться. Ее весело приобнимал тоже подвыпивший Макс.
-Готовы, - почти хором сказали они. Я заулыбался. Вот и славно.
Я развернулся, и открыл портал. Из него вывалился тучный человек, похожий больше на пирожное, нежели на человека. Тело круглое, а голова лысая и красная, словно вишенка, утонувшая в креме. Из щек блестели маленькие, поросячьи глазки. Одет он был в синюю пижаму с пуговицами сзади. Сейчас эта свинья выглядела беззащитной. Смешно.
Тут что-то в его руке привлекло мое внимание. Да это же кусок колбасы! Он же жрал, удовлетворяя свой и без того раздувшийся живот очередным куском мяса.
-Если б я был киллером, я бы убивал людей в тот момент, когда они едят, - сказал нам Максим, - нет ничего более противного, чем смотреть на то, как человек ест. Без уважения, с вожделением, брызжа жиром, который растекается по всего его лицу, пожирая глазами следующий кусок поаппетитней и следя за тем, чтобы его, ни дай Бог, кто-нибудь не стащил раньше. Раньше любому приходилось огого сколько побегать, чтобы добыть хотя бы маленькую мышку. А сейчас достаточно протянуть руку и попросить у прохожего милостыню, чтобы в конце дня получить ужин. Изменился мир, изменился.
Мы стояли и смотрели на это ничтожество, которое стояло на четвереньках перед нами. Интересно, о чем он думал? О том, что это сон? Или, может, он обо всем догадался?
Внезапно к человечку подошел Макс и, резко дернув его за воротник пижамы, заставил приподняться. Дальше уже я решился действовать. А то, чего доброго, Эля передумает. Но, взглянув на нее, я увидел злое торжество, которым светилось ее лицо. Она улыбалась. Она ждала этого и получила то, что хотела.
Я перенял у Макса воротник и со всего размаху ударил жирдяя в солнечное сплетение. Тот ухнул, скорчился, но мой кулак будто бы провалился в густой кисель. Максим, завидев это, глухо захихикал.
-А ты силен, Элас!
Я ударил еще раз. И мой кулак снова утоп в животе Элониного начальника.
-Элон, вы чем их кормите? Я же не могу даже ребра нащупать, - сказал я, отпуская воротник. Толстячок рухнул на колени, по-прежнему не выпуская колбасы из рук.
Но тут произошло то, чего я никак не мог ожидать.
Эля с размаху дала ему ногой по лицу. Послышался хруст, по губам и подбородку жирдяя потекла кровь. Он резко согнулся, обхватив лицо руками. Но так и не выпустил колбасы из рук. Какой упорный.
-Это тебе за ту каторгу, в которую ты превратил мою жизнь, - стиснув зубы, сказала Эля.
За первым ударом тут же последовал второй, который пришелся в нижнюю челюсть. Даже сквозь закрытый рот нашей жертвы я услышал хруст зубов. Толстяк захрипел, повалился на пол и скорчился от дикой боли. Взглянув на его закрытое руками лицо, залитое кровью, я увидел, что у него исчезла пара передних зубов. Он сипел, пытался что-то сказать, но вывихнутая челюсть не давала ему даже шевелить ртом, поэтому он только постанывал, кряхтя.
-Это тебе за мой день рождения, - сказала Элона и приготовилась к новому удару, но я остановил ее.
-Остановись. Я знаю то, что ему сейчас понравится еще сильнее, чем физическая боль.
Поразмыслив, я понял, что толстяк все это время находился спиной к действию шабаша. Значит, у нас есть отличная возможность показать этой крысе, что она – никто.
Я материализовал из воздуха зелье излечения и плеснул его в лицо толстяку.
Заметив это, Элона с криками «Зачем, зачем ты исцеляешь этого подонка?» бросилась на меня, но ее остановил Макс, обняв за талию.
-Подожди, наш гений что-то придумал.
Я молча махнул рукой в сторону парочки оборотней, которые наблюдали за тем, что мы делаем и периодически, перешептываясь, смеялись.
Они подошли к нам. Я прошептал им пару слов, а сам подошел к толстяку, поднял его голову, залитую багровой, начавшей засыхать, кровью, но уже без внешних ран.
-Смори, смотри и запоминай, сволочь, - после этих слов я кивнул оборотням.
Эля сразу отвернулась, догадавшись, что я придумал. Макс же совершенно равнодушно смотрел на происходящее. А вот Эллиному начальнику вид перекидывающихся оборотней явно по душе не пришелся.
Как только их окутало сияние, он впился глазами в непонятное шоу, которое перед ним устраивали. Но тут же шоу превратилось в ужас. Одежда начала рваться, кости открытыми переломами начали разрывать кожу, окровавленные шмотки оторванной плоти начали разлетаться в разные стороны, лица, хрустя и разрываясь, стали съеживаться, словно по ним несколько раз ударили битой. Иные то не могут смотреть на это не поморщившись, а уж куда тут человеку. Сначала толстяк пытался отвернуться, закрыть глаза, даже выпустил из своих рук колбасу, чтобы закрыть глаза руками, но я насел на него со всей своей силой.
Когда процесс перекидывания закончился, я подмигнул оборотням и те тихонько потрусили за деревья, подхватив остатки своей одежды.
Толстяк не шевелился. Я уже ненароком начал бояться, что убил его. Встав с него, я посмотрел ему в глаза. Он блаженно улыбался, лежал и не шевелился.
-Эля, все. Наша миссия с ним выполнена. Посмотри, какой красавчик. Он наверняка похудеет, - сказал я, небрежно бросив голову полуживого мужика на землю.
-Что с ним? – спросила она.
-Как что, сошел с ума твой начальничек. Я думал, он крепче окажется, а он вон, ранимый оказался.
-Зачем ты так с ним?
-Как? Я что знал что ли, что он коньки отбрасывать начнет?
-А… А если бы он умер?
-А ты хотела бы? Хотела бы, чтобы он умер? – сказал я и снова присел рядом с Элониным боссом.
-Нет.
-А сейчас я расскажу тебе кое-что, от чего ты захочешь изменить свое мнение. Он убил свою мать. Сам, ножом в спину. Своими руками. Когда узнал, что она оформила наследство не на него. Я даже не могу сказать, что именно настолько вывело его из себя. Но он убил ту, которая его родила, воспитала и любила. И это произошло всего год назад. А он, как видишь, не особо переживает. Живет себе, копит, жрет как ни в чем не бывало.
-Как таких только земля держит, - сурово сказал Максим. Элона высвободилась из его рук и подошла к лежащему на земле толстяку.
-Что мы с ним будем делать?
-Я думаю, что его надо добить. Кому он такой нужен. Или вампирам отдадим. Пусть полакомятся, - предположил Макс и тоже присел рядом с телом.
-Мне кажется, с него достаточно. Он такой теперь никому не будет нужен. Если найдется добрая душа среди тех девочек, что мечтали под него лечь, чтобы купаться в деньгах, то пусть она за ним и ухаживает. Но что-то мне подсказывает, что ему дорога в клиники, - подумав, ответил я.
-Отправляй его обратно. Он в этой пижаме словно буженина в сеточке. Завтра к нему должна была заехать Галка. Пусть она с ним и мучается, - ледяным голосом проговорила Элона, закрыв бывшему начальнику глаза рукой.
Я провесил портал, и тело с негромким хлопком исчезло. Мы поднялись.
-А кто такая Галка? – заинтересованно спросил Максим, - ей мы подляночку не устроим?
Но в голове Элоны уже был четкий план.
-Нет, - со сталью отрезала она, - я хочу посмотреть в глаза другому человеку. И этот урод заплатит за все. Эл, вот аура, - мысленно протянула слепок мне Элона, - провесь портал, мы пойдем туда сами.
Вот в ней и проснулась Темная. Настоящая Темная, способная на месть, которой никто не смеет указывать, которая умрет гордой, непреступной, ни перед кем не склонившись.
Я открыл портал и пропустил Элю вперед. Она явно знала, где окажется.
-И куда мы на этот раз? – спросил Максим, перед тем, как шагнуть в портал.
-Сейчас узнаешь, ответила Эля и скрылась в свете портала первой. За ней прошел Макс. Последним, закрывая за собой окно в пространстве, отправился я.
Часть четвертая.
Выйдя из портала, я осмотрелся. Мы стояли на кухне какой-то квартиры. Семья тут явно не бедствовала. Плазма, красивые большие шкафы, пол в паркете, несколько цветков на подоконнике. Я через сумрак нашел выключатель и щелкнул им.
-Где мы? – спросил я.
-У моих старых знакомых, - ответила Эля и смело, решительным шагом направилась из кухни по коридору. Мне ничего не оставалось делать, как двинуться за ней. Коридор тоже был хорошо обставлен, со вкусом. Здесь явно работали дорогие дизайнеры. И, судя по всему, Элона тут уже бывала. Она смело повернула налево и открыла крайнюю дверь. За ней обнаружилась огромная двуспальная кровать, в которой кто-то лежал и мирно посапывал.
Пройдя вдоль стены, Элона закрыла окно и задернула приоткрытые шторы. Затем нагнулась куда-то под подоконник и вынырнула с кнопкой, похожей на кнопку звонка, который висит над дверью.
-Сигнализация, - улыбаясь объяснила она, - нам ведь не нужны лишние свидетели.
Она сделала пару пассов руками и накинула на спящего человека заклинание Сна.
-Ждите здесь, мне нужно кое-что проверить.
-Эль, - внезапно оживился Макс, - Эль, а это же те, кто издевался над котятами, о которых ты рассказывала. Запах страха в этой квартире явно нечеловеческий. Здесь есть животное? Живое?
-Да, тут вроде бы была кошка.
-Я найду ее? Мне нужно.
-Хорошо. Только не предпринимай ничего, о чем бы ты пожалел.
И она вышла из комнаты, а за тем, хлопнула и входная дверь. Максим тем временем отправился бродить по квартире в поисках кошки, которая смогла бы передать ему вспоминания. Я же направился к кровати, чтобы посмотреть, кто в ней спал.
Откинув с головы одеяло, я увидел немолодую худую женщину. Она была не просто худой, кожа на ее лице обвисла, под глазами виднелись круги. Почему же она одна?
Я закрыл глаза и начал раскладывать перед собой Линии Вероятностей. Когда-то у нее был богатый муж, они жили, не зная беды. У них родился сын, все были счастливы. Но в один прекрасный день ее мужа предал партнер по бизнесу из-за крупной суммы денег. Муж был убит. К ней самой неоднократно вваливались домой, издевались над ней и над сыном, били, истязали, пытали, чтобы она рассказала то, чего сама не знала, и что муж упорно скрывал от нее. Когда все закончилось, от нее отвернулись все. Родственники, друзья, знакомые. У нее не осталось ничего, кроме сына и квартиры, в которой они жили. Бросив все, они переехали в этот город. Сыном заниматься было некому, мать работала не покладая рук сутками. Неудивительно, что ребенок вырос на жестокости и отсутствии любви, которые видел по телевизору. Мать сама после всех жизненных испытаний уже мало к кому испытывала чувство жалости. Собственно, поэтому и отдала капризному ребенку котят, которых принесла ненавистная кошка, бывшая глухим напоминанием о прошлом. А ребенок смеялся, радовался, ему нравилось видеть мучения котят. Он не понимал, что делает им больно, что убивает их. Дети вообще очень жестоки, у них редко присутствует ощущение добра и зла.
Я открыл глаза и стал раздумывать. С одной стороны, жалко, конечно, их. Вроде все же хорошо было, любовь, дружба, семья. А потом в один день все поменялось и люди из благополучных превратились в монстров. Им безразлична боль других. Вот уж кого видом перекидывающихся оборотней только порадуешь, а не напугаешь…
Из соседней комнаты послышался истошный крик Максима. Я кинулся туда, не понимая, что происходит. Застав того лежащего на полу, рыдающего, схватившегося руками за живот и трясущегося в судорогах, которые не давали ему даже вздохнуть, я рухнул рядом с ним и стал легонько бить его ладонями по лицу.
-Макс. Макс, Максим. Ма-а-акс, очнись. Максим, Макс - не выдержав, я схватил его за плечи начал встряхивать. Его голова беспомощно моталась из стороны в сторону. Задыхаясь и обливаясь слезами, он издавал звуки, словно эпилептик во время приступа. Я резко опустил его на место и сложил руки в знаке Целебного круга.
Сбоку, из-под дивана вылезла рыжая, облезлая, старенькая кошечка, у которой не было одного глаза, а хвост походил больше на обрубок. Посмотрев сначала на меня, затем на Максима, она подошла к нему и начала лизать его левый глаз. Тут же грудь Максима взлетела вверх, наполняя легкие воздухом. Целебный круг облетел и его, и кошечку. Максим смог приоткрыть глаза и немного непонимающе уставился на меня. А кошка обрела недостающие клочки шерсти, отсутствующий глаз стал выглядеть уже не провалом с гноем и царапинами, а затянутой кожицей ранкой.
Я помог Максиму сесть, а кошка начала тереться вокруг него.
-Что произошло? – спросил он.
-Я надеялся, что ты мне об этой расскажешь, - ответил я, гладя его по спине и плечам, чтобы он немного успокоился. Максим огляделся вокруг и встретился глазами с кошкой. Его мышцы напряглись, я это почувствовал даже сквозь одежду.
-Понимаешь, Эл. Между оборотнями, перевертышами и животными всегда есть связь. Нам не нужно каких-то особенных ментальных контактов, прикосновений или сил прорицания, чтобы передавать друг другу информацию. И, - Максим закашлялся и снова часто задышал, заставив меня снова забеспокоиться, - Я прочитал воспоминания этой кошки. Понимаешь, тут живет еще малец. У него вроде как есть даже зачатки Иного-некроманта. В общем, он издевался над котятами прямо на глазах их матери. Он вбивал в них карандаши, вырывал лапы, распарывал животы, швырял их об стену, проверял, пробьет ли пулька из игрушечного пистолета им головы и… - он опять поперхнулся словами и кашель сотряс его. Странно видеть мускулистого мужчину, который может гвоздь забить ладонью руки, со слезами на глазах рассказывающим о мертвых котятах, - и ему нравилось ощущать их боль. Ему нравилось слышать их жалобное мяуканье, это вызывало в нем чуть ли не сексуальное возбуждение. А особенно ему нравилось ощущать беспомощность матери, которая металась от одного мертвого к другому, пытаясь зализать раны, пытаясь спасти хотя бы одного.
У меня сердце сжалось, готовое выпрыгнуть из груди. Это не будущий Темный некромант, это позор Тьмы. Таких убивать еще в младенчестве надо. Один раз не убили и получили Чикатило, за которым потом охотились и Иные, и люди, а он успешно прятался.
Я добежал до кухни, громыхая посудой, кое-как нашел бокал и налил из-под крана воды. Вернувшись назад, Макса на месте я не нашел. Из соседней комнаты донеслись слабый стон и грохот. Прибежав туда, я увидел Макса, который держал за шею парня, прижав его к стене так, что у того едва доставали ноги до земли.
-Не мешай, - рявкнул он мне, а сам резко кинул мальчика в книжный шкаф. Тот врезался в него, сломав несколько полок, и сполз вниз, потеряв сознание, - Сейчас моя очередь мстить.
Препятствовать разъяренному оборотню не входило в мои планы. Пусть развлекается.
-Что ты задумал? – поинтересовался я.
-Он мучил котят на глазах у их матери. Теперь я сделаю то же самое на глазах его мамаши.
Он подошел к шкафу, поднял подростка на руки и понес в спальню, где под заклинанием спала его мамаша. Небрежно кинув его рядом, он сорвал с женщины одеяло и начал трясти ее, чтобы та проснулась.
Придя в себя, она с ужасом уставилась на нас. В ее ауре замелькали цвета страха.
-Что вы от нас хотите? Кто вы? – залепетала женщина, побледнев.
-Правосудия. Мы – мстители, - картинно и мрачно ответил Максим.
Женщина вжалась в подушки, подобрав под себя ноги. Макс тем временем подошел к парню и ударил его по лицу. Тот, закричав от боли неестественно тонким, сорвавшимся голосом схватился за лицо.
-Эл, держи ее, - крикнул мне Макс.
Я подошел к женщине и стянул ее руки за спиной. Она даже не пыталась вырываться, только дрожала и всхлипывала. Макс схватил парня за плечи и поднял. Тот начал было брыкаться, но оборотень резко вывернул тому руку, и мальчик оказался в беспомощном положении. Затем, Максим молча применил сковывание на ненавистного подростка и тот застыл, шевеля только глазами.
-Что ж. Тебе нравится наблюдать за болью? Так отведай ее сам, - сипло выговорил Макс и начал перекидываться в свой тотем – бельгийского тигра. Парень с восторгом и страхом наблюдал за процессом, женщина же отвернулась и начала терять сознание, но я уверенно нажал на руку, и боль пронзила женское тело, что вернуло ее в реальность.
-Еще не время. Смотри, смотри, что вы наделали – прошептал я.
-Убейте меня. Пожалуйста, - прошептала она мне в ответ. Видимо, она ждала этого момента.
Перекинувшийся Максим занял чуть ли не четверть комнаты. Но этого ему было мало. Я почувствовал исходящие от него волны гнева. Он переходил в состояние ярости и вскоре начал двигаться настолько быстро, что я не мог даже уследить за ним из реальности. Слышно было только ор мальчика, которому тигр миллиметр за миллиметром отгрызал пальцы, руки, ноги, царапал живот, вырывал глаза. Кровь брызгала на стены, на окна, лилась на пол. Кости ломались с тугим звуком, который проходил будто бы через слой подушек. Плоть, оторванная разъяренным животным, разлеталась по комнате, оставаясь на стенах и потолке. За несколько минут мальчик, который когда-то мог ходить, разговаривать, стрелять по котятам из своего игрушечного пистолета превратился в кашу из мышц, костей, внутренних органов и волос. Как я понял, Максим специально растягивал время, применяя почти снайперскую точность. Обычно тигры полосовали живот жертве, чтобы сразу вывести ее из боевого состояния, Макс же предпочитал доставлять максимум боли, оставляя жертву в сознании.
Закончив с парнем, тигр кинулся в мою сторону. Я увидел только залитую багровой кровью бывшую когда-то белой морду. Он вцепился в горло женщине и вырвал его. Из артерий на меня струей начала брызгать кровь, словно из шланга, которым поливают цветы. Я отпустил ее, держать больше не было смысла. Женщина могла бы быть благодарна за то, что ее смерть была более быстрой и менее болезненной, нежели смерть ее сына. Но видела она достаточно.
Я, вытирая лицо руками, отправился отмываться от пюре из человека на кухню, оставив Максима одного. Через какое-то время ко мне подошел Макс уже в форме человека, чистый и одетый в одежу, которая была ему явно мала. Глянув на это действо, я едва не прыснул со смеха. Джинсы были как бриджи, выставляя на обозрение волосатые ноги героя, а футболка походила больше на женский топик, рукава ее треснули, а длина едва доходила до пупка. Оборотень, ожидавший подобной реакции, сам рассмеялся и походкой от бедра прошествовал к холодильнику.
А дальше время словно бы превратилось в комок. Дверь на кухню сорвало с петель взрывной волной. Судя по всему, это была граната. Максим, который не успел даже дойти до холодильника, едва удержался на ногах. Мы обменялись взглядами и поняли друг друга без слов. Я накрыл нас групповым Плащом, а Макс начал перекидываться.
-Найди Элю, она может быть в опасности. Я их задержу – прохрипел Максим, уходя в Сумрак.
Нехорошо оставлять его одного, он только отошел от ярости, уставший, может сделать массу ошибок.
Я кивнул и провесил портал по следу Элоны и шагнул в него.
Часть четвертая (последняя)
Перенесло меня, как выяснилось, на пару этажей ниже. Элона сидела на коленях и плакала. Я подошел к ней и спросил, в чем дело.
-Убили Сашку. Понимаешь, он был моим лучшим другом. Убили его. Зачем я тогда ушла, зачем, - давясь слезами, выдавила она.
-Подожди. Кто, как, зачем его убил?
-Можно я не буду рассказывать, сам прочти, - сказала она и освободила свое сознание для информационного доступа. Я потянулся к ней через Сумрак и все сразу понял. Их с Сашей связывала не просто дружба, он ее любил очень сильно. Когда она ушла к себе, после того, как очнулась у Александра дома, тот из ее рассказа понял, кто мог так поступить с котятами. И сразу же отправился в верх по лестнице к небезызвестным мне женщине и сыну. Он попытался сначала поговорить нормально, но женщина не стала его даже слушать. Вызвала охрану. А вышибалам было не за чем что-то объяснять, их работа устранять тех, на кого укажет клиент. Те отвели его на пустырь, начали бить. Умер Саша из-за того, что неосторожный удар громилы с битой пришелся прямо на верхнюю часть позвоночника. Если бы он выжил, то остался бы инвалидом навсегда. Максим, судя по всему, сейчас тоже сражался с охраной.
Вернувшись в реальность, я помог Эле встать, отряхнул ее. Поддерживая, провел ее к ее же квартире и толкнув дверь через сумрак, открыл проход в квартиру.
Прямо на пороге, далеко не уходя от входной двери, блистал голой задницей какой-то парень, находившийся между расставленных ног девушки. Я осторожно посмотрел на Элю. Та спокойно убрала с себя мои руки и громко кашлянула. Задница короля пикапа на мгновение замерла и напряглась, явно почуяв неладное.
-Ммм, Дима. Шикарный подарок специально к моему дню рождения! И где? На пороге моей собственной квартиры. Долго готовил?
Элона была в бешенстве. Сейчас кому-то непоздоровится.
Задница на мгновение исчезла и на ее месте предстал молодой человек, виновато улыбающийся и стеснительно прикрывающийся футболкой.
-А это кто у нас тут лежит? Дима, как ее зовут то?
-Это А-а-нжела.
-Мм. Привет, Анжи. А ты в курсе, что вот у этого молодого человека есть жена? – Элона бесилась. Еще немного…
-Ты кто вообще такая? Димочка, это что за уродина, пупсик? - вальяжно поднимаясь с пола, ответила голая девушка, которая решила даже не одеваться, красуясь достоинствами. И надо сказать, неплохими.
-Эль, давай все об…
Элона взорвалась. Страшна ведьма в гневе. Она потерла руки, и из кольца, в котором небольшим камнем сверкала призма, полился огонь. Я узнал кольцо Группового Фаербола. Элька то даром времени не теряла. Затем в парочку полетели сковывающие заклинания. А затем к фаерболу добавилась еще и стена огня.
Они горели, горели заживо, не в силах сдвинуться с места, крича сквозь закрытые рты. Кожа вздувалась волдырями, лопалась, плавилась. От горящих волос раздавался противный запах паленого. Квартиру пожирал яркий огонь. Сама же Элона рыдала в голос. Нет, она не жалела о содеянном. Но она была девушкой.
Со всеми этими событиями я и забыл о Максиме.
-Элона, Максим наверху, на нас напали, когда я вернулся за тобой...
Она все поняла и рванула вверх по лестнице. Мое сердце чуяло неладное. Так оно и произошло. В квартире мы никого не нашли. Зато я увидел раскрытое кухонное окно. Выглянув в него, я увидел на земле тело Максима. Повернувшись к Элоне, я сказал, что нам нужно спуститься, забрать тело.
Мы вышли на улицу. Максим был в образе человека. В районе виска красовалась здоровенная дырка, из которой сочилась кровь.
-Слишком, слишком много смертей на сегодня, - Элона курила, невесть откуда взяв сигареты.
-Это Тьма, Эль. Темный не знает пощады. Темный не знает страха, дружбы любви. Ты ведь не любила этого Диму. Ты пыталась создать себе имитацию человеческой жизни. Но у иных ее быть не может, понимаешь? Максиму не хватило энергии удержаться в Сумраке. Она дрался, защищая нас с тобой. Он выполнял свою работу. Ты тоже. Я ненавижу людей. Они опаснее нас с тобой. Даже опаснее Завулона. Из-за людей мы вынуждены жить в вечном страхе. Если нас обнаружат, то убьют. Либо мы, либо нас. Закон выживания. Я бы хотел убить всех людей, чтобы остались только Иные. Пусть без силы, но мы бы могли жить без страха. Но только моей силы не хватит. Представляешь, если мы объединим силы и вложим все в Чуму, то мы сможем стереть с лица земли несколько городов. Тогда смерть Максима и других Темных не будет напрасной.
-Нам надо отдать тело Дневному Дозору, - помолчав, ответила она.
Я кивнул и провесил портал. Элона, взяла меня за руку и приобняла Максима.
На поляне нас уже ждали. Не было веселья, не было музыки, почти не было иных. Зато там стоял десяток инквизиторов в серых костюмах. Не успел я. Надо было сразу брать сознание Элоны в свои руки и посылать Чуму. Поздно, теперь слишком поздно…
-Ведьма Элона первого уровня силы и ведьмак Элас первого уровня силы, Московский Трибунал Инквизиции приговорил вас за неоднократные нарушения Великого Договора к Развоплощению на месте. Вы не имеете права на защиту. Приговор будет исполнен сотрудником Московского Бюро Инквизиции Максимом.
Один из мужчин в сером костюме подошел к Элоне, что-то сказал, и она осела на землю. Затем он подошел ко мне. Старый знакомый. Кто бы мог подумать, что именно он получит удовольствие развоплотить меня.
-Прощай, - сказал он.
Не получилось привести план в действие. Не получилось. Как обидно. И как все хорошо начиналось, как все складывалось. Мамочка, прости, прости меня. Я не смог выполнить обещания.
Тело рухнуло на землю.
Эпилог.
-Мамочка! Не-е-ет, оставьте ее, пожалуйста, умоляю вас! Мама, мама, не надо!
Маленький мальчик бежит на площадь. Босые ноги шлепают по земле. Эхо гулко разлетается по округе. Мальчик бежит на площадь к центру города, куда увели его маму.
Вся территория площади заполнена людьми. Из толпы доносятся крики: «Сжечь!», «Казнить!», «Убить ведьму!»
Мальчик пытается пробраться сквозь массу тел, но не может, его кто-то хватает, пытается поймать, удержать, не дать двигаться.
-Мама-а-а!
В центре площади к столбу привязана молодая рыжеволосая девушка с зелеными глазами. Она спокойно взирает на происходящее вокруг, уронив голову. У нее уже не осталось сил сопротивляться. Ей хочется, чтобы ее мучения поскорее закончились. От основания столба и до ног девушки навален хворост.
-Мамочка!
Мальчик почти выбрался из людей, но путь ему преградил высокий стражник в металлической кольчуге, с факелом в руке.
-Кыш, малец! Тебе здесь не место!
-Там моя мама, не надо, пожалуйста!
-Я кому сказал, брысь отсюда!
За словами последовал легкий удар, от которого мальчик попятился и снова оказался в липкой, засасывающей толпе. Выбравшись из нее, мальчик залез на дерево, продолжая звать маму. Но та не отвечала. Она не видела его.
Слезы катились по его лицу, капали на колени, текли по рукам и груди.
С площади послышался громкий и властный голос
-По приговору Инквизиции за использование магии, ведьма подвергнется сожжению на костре! И пусть для нее это станет уроком! Да увидит каждый великую мощь Инквизиции! Я, Максимилиан, буду охранять вас ценой своей жизни от порождений зла!
Огонь осветил окрестности ярким светом. Толпа в восторге заверещала и радостно зааплодировала.
-Нет, мамочка, не-е-ет… - кричал мальчик, но шум, исходивший с площади, заглушал его тоненький голосок, - мамочка. Я тебя люблю Мама. Я сделаю все, чтобы наказать этих злых людей! Я обещаю. Они плохие, плохие, плохие. Гадкие, страшные, злые…
Мир вокруг него резко потерял краски, звуки тоже исчезли. Мальчик, сидевший на дереве, внезапно исчез. Но этого уже никто не заметил.
Последний раз редактировалось: Lodos (Вс Май 20, 2012 5:46 pm), всего редактировалось 1 раз |
|
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
FAQ
Поиск
Группы 
Вход 
.
), к тому же еще и Светлому, трудно понять Темных и их мотивы)) А если поставить себя на место Элоны? Если б она оказалась ведуньей, то большинство не поскупилось бы на хорошие комментарии 
