Шкатулка Пандоры (Night_One)

[Lodos]

Я держала в руках исключительно красивую вещицу. Небольшая, но весьма тяжелая шкатулка, искусно вырезанная из слоновой кости, украшенная серебром, какими-то неизвестными мне камнями и крупным, странным, каким-то светящимся изнутри жемчугом. Она вызывала восхищение, но между тем и внушала неясную тревогу, более того – было неприятно прикасаться к ней. Я аккуратно подцепила крышечку кончиками пальцев и дернула вверх, но та и не думала поддаваться. Александр, с интересом наблюдавший за моими манипуляциями, улыбнулся и протянул руку.
- Замечательно выглядит, правда? – сказал он, поднеся шкатулку к лицу и внимательно осматривая со всех сторон. – Сделана настоящим мастером. Сейчас такую никто не сможет создать.
- С каких это пор глава Дневного Дозора заинтересовался антиквариатом?
Мужчина перевел взгляд на меня.
- Не чувствуешь? – лицо его стало совершенно непроницаемым.
- Чувствую. Мне холодно. Надо закрыть окно, ведь так?
На этот раз его он остался серьезным. Молча обошел вокруг стола и опустился в свое уютное кожаное кресло, шкатулку поставил на стол перед собой, сложил руки на груди. Воцарилась тишина.
- Присядь. – наконец произнес он. – Разговор может быть долгим. Но это задание можно доверить только тебе.
Я послушалась. Вот уж на что никогда не жаловалась, так это на диванчик в кабинете шефа – Александр, по крайней мере, делал вид, что заботится о том, чтобы гостям и подчиненным, изредка вызываемым сюда на ковер, было комфортно. Недолго думая, я скинула сапожки и забралась туда с ногами, и только затем кинула на главу вопросительный взгляд. Он кашлянул.
- Ты когда-нибудь увлекалась мифами древней Греции или Рима?
- Ну, было немного, но давно, я их уже почти не помню… – растерялась я.
- Ну, о ящике Пандоры ты не могла не слышать. Любопытство первой женщины привело к тому, что на людей обрушились беды, пороки, болезни и преступления. А Надежда, если честно, не слишком справляется с врачеванием ран после них.
-Уверена, последнюю фразу Светлые попытались бы оспорить. – Я пожала плечами. – А к чему такое вступление? Это же всего лишь миф.
- Видишь ли, дорогая моя, все не так, как кажется, и старинные предания на самом деле имеют под собой основания. Ты же знаешь, что говорят о сказках? Ложь с намеком. И мы с тобой столкнулись именно с таким случаем. Эта вещь, – он кивнул на шкатулку, – и есть тот самый ящик Пандоры.
Видимо, в тот момент я показалась ему очень смешной. Начальник рассмеялся, так чисто и искренне, как будто только что рассказал хорошую шутку.
- И ты дал мне ее открывать?!
- Нет, разумеется. Ты бы и не смогла это сделать сейчас, да и незачем. Пока что. Понимаешь, эта шкатулка – несколько сложнее простого ящика. Миф рассказывает о том, что знали люди или о чем они догадывались, да и аналогия с ним лучше всего помогает представить на что способна эта малышка. А я расскажу то, что известно мне, Создали ее, конечно же, не древние боги, а Иной, живший тысячи лет назад, и он позаботился о том, чтобы не каждый мог открыть эту заветную крышку. В небольшой вещице заключено необычайной силы и сложности магическое заклятие. И если все пойдет по плану, если ты справишься, мы сможем нанести Свету такие раны, что он нескоро еще оправится. И что самое смешное – при этом нам не придется прилагать практически никаких усилий, Светлые сами уничтожат себя.
- Я, если честно, не очень понимаю, что ты имеешь ввиду. Более того, ты меня пугаешь. Если это такая могущественная штука, то не лучше ли передать ее Инквизиции на хранение?
Он резким движением поднялся, оперившись руками на сто. В глубине его потрясающих серо-зеленых глаз плескалось безумие.
- Я не ослышался? Ты предлагаешь добровольно расстаться с этим сокровищем? Послушай меня! Я не для того уже половину века прозябаю тут, в этой глуши. Глава Дневного Дозора! С шестью Иными в штате, из которых четверо – не выше четвертого уровня силы. Я здесь, потому что я – не та размазня, которая сегодня называет себя Темными. Мне противны мелкие интриги, и я ненавижу Свет – у меня это есть много причин, поболее, чем у многих. У меня вызывает отвращение Договор, и это тоже одна из причин, по которой меня сослали сюда. Но я не терял времени даром – я нашел тебя, талантливую волшебницу первого уровня, просто самородка для этой провинции. Но главное – я нашел шкатулку.
Еще в самом начале моей Иной жизни, мне попал в руки интересный труд: ведьмак, в прошлом – историк, положил на его создание всю свою жизнь. Он изучал данные, полученные как у как людей, так среди Иных, и составил своеобразный парад артефактов, которые могли как существовать, так и являться плодом воображения. Кстати, известный “Фуаран” также был описан в книге. Хотя, конечно, тогда написанное никто не воспринимал всерьез, да и сейчас мало кто ему верит. Но не я. Еще тогда я как будто интуитивно ощутил, что существование ящика Пандоры – правда, пусть она и гораздо сложнее мифа. Нет, не так, я не знаю, как описать – это либо чувствуешь, либо нет. Я уверен, что сама Тьма подтолкнула меня к этим мыслям, и то, что сейчас шкатулка стоит у меня на столе, и я, может быть, единственный на свете знаю, как ей воспользоваться – тому доказательство.
Меня отправили сюда, в этот сонный городок, и у меня было много времени, что заняться тем, что я считал действительно важным – я искал артефакт и тренировал тебя. Я знал, что мне повезет. На шкатулку, в конце концов, я вышел случайно, это было даже смешно.
Он достал пачку сигарет. “Данхилл-синий”, его любимый. Просто и со вкусом. Закурил. Я молчала, глядя в окно за его спиной. Вид, надо сказать, открывался потрясающий: домик, в котором находилась наша резиденция, располагался на возвышении, за ним практически сразу начинался спуск. Внизу – река, теплые воды которой каждое лето спасали горожан. За ней – почти бесконечные поля, и лишь где-то вдалеке чернеет лес. Выдохнув последнюю порцию дыма, он продолжил свое повествование.
- Она сама меня нашла. У меня было лишь довольно скудное ее описание, которое, как ты видишь, совершенно не совпадало с тем, что сказано в мифе. А еще у меня были выкладки, которые позволяли сделать предположение о том, мне же артефакт находится. Ты будешь смеяться, но я нашел ее в запасниках музея Израиля. В эту удивительную страну каким-то, хе-хе, волшебным образом стекаются удивительные творения. Я сразу узнал шкатулку. Не могу понять, как ты не почувствовала силу, которой она дышит? А голоса, ты слышишь голоса? Послушай! – он буквально ткнул в меня вещью.
Я прислушалась. Было тихо, лишь тикали старинные часы на стене, да где-то на улице лаяли дворовые собаки. Никаких голосов, ни намека.
- Нет. Может ты что-то перепутал?
- Я не мог ошибиться. Эти голоса просят выпустить их обладателей. Просто ты не хочешь заметить их. Продолжу. Мои изыскания позволили мне пообщаться с одним полубезумным Иным, который имел дело со шкатулкой, но не решился открыть ее. Она сводила его с ума, год за годом, пока он изучал свойства этой реликвии. У него была подборка, еще больше моей! И благодаря сошедшему с ума старику у меня появились недостающие данные.
- Стоп. А где этот Иной сейчас?
- Покончил с собой.
- Сам? Без чьей-либо помощи?
- Ты же не думаешь, что я стал бы убивать Темного? Кровь Темных слишком драгоценна, чтобы проливать ее без надобности. Нет, он ушел в Сумрак, когда смог осознать, что разум его практически потух. После его смерти, собственно, шкатулка и попала в музей. Но это неважно. Имеет значение другое – открыть ее можно не в любое время и не в любом месте – для этого есть несколько условий. И еще – я не знаю, что будет, если ее откроет человек. Но если крышку поднимет Светлая - именно девушка или женщина – тогда на Иных этой стороны силы обрушиться все: болезни, которые будут косить их независимо от того, что они умеют ходить в Сумрак, и убивать как обычных людей; беды и несчастья, от которых не спасет ни “Любимец фортуны”, ни исправление линий вероятности. А главное – пороки. Светлые станут еще отвратительней, их лживая мораль исказится еще больше, они начнут грызть сами себя. Те, которые смогут это осознать, поспешат уйти, а те, кто не смогут – будут уничтожены такими же, как они сами. И мне нужна твоя помощь, чтобы в назначенное время и в подходящем месте открыть шкатулку. Это даже не приказ пока, а скорее обращение к соратнице, ведь ты должна меня понять, ведь это я воспитал тебя. Ты сделаешь то, о чем я тебя попрошу?
К этому времени меня уже била мелкая дрожь, но вовсе не из-за окна, которое мы так и не закрыли. Я понимала, о чем говорит мой патрон, но не могла принять это в полной мере. Вот так, с помощью одной, пусть и искусно сделанной безделушки изменить мир? Мне стало страшно, Александр превращался на моих глазах в фанатика. Я знала его историю, и то, что в результате одной из хитрых игр Света и Тьмы погибла та, кто была для него дороже всех на свете, и это изменило его. Произошло это давно, для меня – почти целую вечность назад, но он не забыл, и винил во всем именно Свет. И он нашел способ отомстить.
Но я была воспитана им, он нашел меня тогда, когда, казалось, все было потеряно. Бедная девочка из неблагополучной семьи, лелеявшая в маленькой кудрявой головке мысли о самоубийстве, была вытащена из жизненной ямы. Он обучал меня и заботился обо мне, он создал меня такой, какая я есть. И я не имела права предать его.
- Конечно. Я еще никогда не подводила тебя. Что мне надо сделать? Я же не Светлая.
Его губы растянула улыбка. Шеф подошел к диванчику и сел рядом, одной рукой притянул меня к себе и зарылся лицом в мои темные волосы.
- Спасибо. Я знал, что ты не откажешь. Я мог бы просто приказать тебе, но это было бы неправильно. Я должен был рассказать тебе все, чтобы ты сама приняла решение. Я не смогу сам учувствовать – ты сильнее, и у тебя нет такой репутации, какая есть у меня. Слушай меня, слушай…


Наутро, после почти суток пути, я чувствовала себя разбитой. Мерный перестук колес всегда убаюкивал, да и соседи попались неплохие – да ведь иначе и быть не могло. Но я никак о я никак не могла уснуть, мысли о предстоящем терзали меня. С одной стороны, я пыталась понять Александра и в глубине души слышала оклик на его слова, с другой – все это было мне отвратительно. А как же баланс? Без Света не будет Тьмы. Но ведь раньше, давным-давно, не было разделения на стороны силы. Возможно ли это сейчас, и если все удастся, будет ли от этого лучше – Иным, людям? Что я должна делать? Слушать любимого, фанатичного главу, или…? Вот что “или”- я не знала.
Поезд прибывал рано утром, было пасмурно и сыро. Состав все замедлял свой бег, и, наконец, дернулся и остановился. Питер встретил меня непогодой, бросал в лицо холодный воздух, пока еще редкие снежинки впивались в щеки, оседали на ресницах и таяли на губах. Встречающих на перроне было не густо, а своего провожатого – толстого оборотня четвертого уровня силы, на вид – лет сорока – я заметила сразу.
Мы поприветствовали друг друга и больше не произнесли ни слова до самого конца пути. Он высадил меня на окраине, подал ключи, и я отправилась на квартиру, которую предусмотрительно сняли для меня.
Оказавшись в тепле, я первым делом решила принять ванную, и лишь потом разработать план действий. Этот город – Петербург – идеально подходил на роль места, где должна быть открыта шкатулка. Осталось малое – у меня есть почти месяц, чтобы найти подходящую кандидатуру и выполнить задание, либо, если я не успею – вернутся сюда почти через год и повторить попытку. Кроме того, меня несколько удивляла неподготовленность Александра – он сумел добыть артефакт, узнать о нем практически все, подготовить успел совсем не все, в том числе – не нашел самое главное лицо предстоящего действа – светлую Иную.
Пена успокаивала. Закрыв глаза, я с головой погрузилась в теплую розоватую воду. Пусть все будет так, как должно быть. Я свободна делать все так, как я решу. А я решила не предавать.

Первые несколько дней мне не везло. Я, не придерживаясь определенного маршрута, бродила по городу, стараясь найти ее – слабенькую Светлую, которая подойдет для осуществления операции. По словам Александра, я должна была ее встретить: шанс того, что мне не попадется нужный человек, был минимальным. А вот то, что будет дальше, шеф знать не мог. К счастью.
Я выбирала преимущественно центр, бродила вдоль каналов, любовалась соборами и замками, пряталась от нарастающей тревоги в дворах-колодцах. Все то время, что я провела здесь, погода пыталась выгнать меня, становясь все злее и злее. Зима взяла свое, и снег, наконец, повалил в полную силу. Рассветало поздно, темнело рано, и дни проходили в мягком желтоватом свете фонарей и мерцании неона витрин и вывесок, блестели новогодними огнями.

Девушку я увидела издалека. Взглянула сквозь Сумрак – так и есть. Светлая Иная, совсем слабенькая – седьмой уровень, таких обычно даже в Дозор работать не берут. Живут себе потихоньку, иногда улучшая свое положение с помощью магии – добавит немного удачи или там поможет симпатичному молодому человеку обратить на себя внимание. Судя по всему, инициирована недавно, но аура какая-то странная, хотя и, несомненно, Светлая. Девчонка была очень миленькая: на вид ей лет семнадцать, может, чуть больше, немного пухленькая, со светлыми вьющимися волосами. Идеальный вариант. Ауру мою прочитать она не сможет, а значит, все должно быть легко.
Я перешла на быстрый шаг. Спина в красной курточке то и дело мелькала среди людей, даже в такой холодный день заполонивших Невский проспект. Повесив метку, я перестала беспокоиться, и шла в отдалении. Наконец, мы подошли ко входу в метро. Спустились. Мне снова повезло (и это странное везение уже начало казаться подозрительным), и девушка вышла на Сенной, пересела, и продолжила свой путь уже по фиолетовой ветке. Это было удобно – она удалялась от центра в сторону спальных районов, а познакомиться с ней будет проще, если вокруг не будет толпы. Да и оптимальное место для выполнения ритуала там будет найти совсем легко.
Сидя в вагоне, я обдумывала план действий. Это время было особенным – звезды выстроились на небе таким образом, что шкатулка могла быть открыта практически в любой момент. Именно так они располагались тогда, несколько тысяч лет назад, когда создавался артефакт. Двадцать восемь дней – и она на добрый век станет обычным украшением, правда, всегда закрытым. И три четверти этого срока уже вышли. Уже давно даже я слышу шепот шкатулки – ее голоса, зовущие, манящие, умоляющие. Голоса, обладателям которых хочется помочь, если, правда, не знаешь, кому они принадлежат на самом деле. Сейчас я могла сравнить себя с Фродо – вещь пыталась очаровать меня, но я была сильнее, хотя иногда моя рука как будто сама по себе нащупывала в сумочке эту прелесть, пока волна отвращения от прикосновения к ней не захлестывала меня. Вот только в отличие от храброго хоббита, продиравшегося к Ородруину, я героем не была, и цели мои были страшны.
Метка дернулась, а значит, девушка начала двигаться. Мы вместе вышли – она из первого, я – из третьего вагона поезда, и подошли к эскалатору. Подъем. Аккуратно, очень бережно я дотронулась до ее сознания, располагая к себе. Кажется, она не смогла ничего почувствовать – все-таки слишком разные у нас уровни. Девушка обернулась:
- Здравствуйте…эм.. – она запнулась.
- Марина, - я растянула губы, стараясь изобразить радушие, но получалась лишь глупая ухмылка. – Неужели не помнишь?
- Ой, извините. – по щекам девушки разлился румянец. – Вы же мне к экзамену готовится, помогали! Да еще и практически бесплатно. Спасибо, Вы знаете, я его на отлично сдала! ЕГЭ – девяносто семь баллов, а ведь все говорили, что это так сложно.
Мы вместе вышли на улицу. Девушка оказалась любительницей пообщаться и продолжала весело щебетать:
- Это вообще лучший результат у нас в школе был! А уж как мама радовалась, не передать. И с поступлением проблем совсем-совсем не было, я еще биологию сдавала..
- Подожди, здесь так холодно. Неужели ты не замерзла? Давай пойдем куда-нибудь погреемся. И ты мне все-все расскажешь. И не смотри ты так на часы, домой всегда успеешь. Мама знает, что ты вполне можешь задержаться, не маленькая уже.
Девушка медленно кивнула.
- Давайте в торговый центр зайдем. Там кафе есть хорошие.
Петербург мы с Александром выбрали неслучайно – это особый город. Здесь, в отличие от Москвы, не так много сильных Иных, в основном – серая масса, не обладающая выдающимися способностями, поэтому выполнить задание моего патрона, не привлекая внимания, довольно легко. И в то же время, это город силы. Место, на котором он стоит, исполнено Тьмы, это Темный город, и это лучший выбор, чтобы нанести удар по Свету. Эпидемия начнется отсюда, сумасшествие Черной столицы только усилит ее, и наступит новая эпоха. Наше время? Александр уверяет, что так. Я буду ему верить.
День был будний, поэтому посетителей небольшого ресторанчика итальянской кухне было немного. Официанты бегло обслуживали столики, играла негромкая музыка. Девочка с аппетитом набросилась на пиццу, а в перерывах между кусками активно работала языком. Я узнала, что ее зовут Дашей, она очень любит животных, учится на врача-ветеринара… В ответ я улыбалась и кивала, вставляла веские фразочки, сочувствовала или хвалила, в общем, старалась вести самый обычный разговор. Однако самой мне кусок в горло не лез. Скоро. Совсем скоро.
После ужина я решилась.
- Вставай. Надо ехать.
- Куда? – она захлопала ресницами.
- В парк, тут рядом есть, сама знаешь. Около залива.
- Но..
Я огляделась вокруг. Не обычным зрением, конечно, а с помощью Истинного Зрения. Ни одного Иного. Небольшое магическое воздействие – и девушка снова покорна, как лань.

Вскоре мы стояли около воды. Ледяное полотно еще не обездвижило воды залива, холодные волны лениво накатывали на песок, ветер, вопреки обыкновению, не был едким и жалящим, наоборот – он был несильным и даже приятным. Ярко светила луна, своим серпом как будто улыбаясь нам. У девушки начинает звонить телефон, но звонок резко обрывается на первом же гудке – наша особенность, сильные Иные могут управлять техникой без нажиманий кнопок. И было тихо. Не лаяли даже собаки, обычно выгуливаемые тут по вечерам, ни их самих, ни их хозяев не было видно – надвигалась буря, и все это чувствовали.
Наконец, я скидываю полушубок – стало жарко. Поднимаю валяющуюся на песке палочку и начинаю рисовать крупные символы и шептать себе под нос малопонятные слова. Затем выпрямляюсь, сую руку в сумочку и достаю артефакт. Он уже не шепчет – он поет, отзываясь на знаки.
Даша смотрит на меня большими удивленными глазами. Поворачиваюсь к ней.
- Возьми, дорогая.
- Что это?
- Это подарок для тебя.- мой голос слегка дрожит. Лезть в ее сознание я больше не могу – открыть шкатулку она должна сама, без моей помощи. Ее воля.
- Подарок… - она берет шкатулку, поглаживает ее одной рукой. – А что там внутри? Она музыкальная, да? Мне кажется, я слышу какой-то шум…
- Да, – надо действовать быстрее. Сейчас она вспомнит, что не знает меня. – Ты должна ее открыть.
Но девушка почему-то медлила. Она машинально гладила шкатулку, словно в глубокой задумчивости. Потом подняла глаза на меня.
- Спасибо. – И медленно потянулась к ленточке, которой я обвязала артефакт.
И тут, случилось то, чего я не могла предугадать. Я почувствовала ужас. Дикий, первобытный страх проснулся во мне. Я не могла представить, что можно ощущать такое. Перед моими глазами проносились картины, которых нет, и которых просто не должно существовать– дикие, сюрреалистичные, ненастоящие. Картины гибели мир, в котором нет главного, на чем он стоит – мира, без баланса, обреченного на смерть.
Я буквально вырвала шкатулку у нее из рук. Руки сразу обожгло, голоса внутри закричали. Даша зажала уши и отпрянула. Затем я перестала ее замечать.
Голоса внутри артефакта выли, кричали, сходили с ума и сводили меня. Они чувствовали, что я намеревалась сделать. У меня нет выхода, я должна уничтожить эту вещь. Я бросила ее на землю, прямо на полустертые знаки и ударила самым сильным заклинанием, которое знала, но оно не причинило вреда этой вещи. Я не понимаю, почему я действовала так, что мной руководило – ведь срок почти вышел, и на сто лет можно было бы просто забыть о ней, но я знала одно – я должна ее уничтожить, ужас и омерзение руководили мной. Я вошла в Сумрак, из носа у меня текла кровь, вместе с собой унося драгоценные жизненные силы. Я же продолжала швырять в лежащую передо мной на всех слоях вещь, до тех пор, пока не потеряла сознание.
Я не умерла, хотя была близка к этому. Но теперь я знаю, каково это – умирать. Это совсем не страшно, особенно по сравнению с тем, что я чувствовала недавно. И теперь я знаю, каково это – испытывать настоящий, ни с чем несравнимый ужас.
Артефакт не был уничтожен, но теперь он надежно скрыт в архивах Инквизиции, и никто не сможет воспользоваться им, и никто больше не услышат песни этого страшного изделия.
Александр был развоплощен. Как мне жалко его – моего любимого, моего самого дорогого человека! Я предала его. Но он был опасен. Он, как и я раньше, не понимал, как мы зависим от хрупкого равновесия сил. И он бы не смог понять, и не смог бы играть по правилам. Увы.
А я теперь ношу серый балахон, и никому не позволю нарушить Договор. Потому что меня удерживает ужас. Потому что я знаю, что из этого выйдет. Баланс – превыше всего.