Oslyablya
Мастер Пера.
Зарегистрирован: 02.10.2005
Сообщения: 1181
Откуда: МинскЗамечания: 3
|
 Добавлено: Вс Ноя 01, 2009 2:43 pm Заголовок сообщения: Fleur du Mal (Цветы зла) [Мяфк] |
 |
|
Fleur du Mal (Цветы зла)
Cреди цветов зла...
Все демоны моей души -
В этой фатальной любви
(c) Sarah Braihtman "Fleurs du Mal"
В каждом осколке была душа, она теплилась в самом сердце каждого стеклянного кусочка. Может, это просто удачно падал свет от камина, но выглядело тепло, и даже как-то эффектно. Поблескивала эта стеклянная душа глянцево-красными язычками, подобно цвето-музыке старого ноутбука, качество плохое, что музыки, что графики, но захватывает по привычке. А звон какой.. Колокольчики, песня ветра, подобная бредятинка висела в прихожей и целеустремленно покрывалась годами пылью.
А здесь вдруг такой невиданный колорит.. Забавно, я, наверное, просто уже свихнулся и вижу какой то тайный, а может и самый нетайный, смысл в том самом бессмысленном, что мог найти вокруг себя. Да и камина то.. камина то здесь никогда не было..
Я придумал, что стены обиты мягким для тепла. Нет, действительно, хорошо вдруг прислонится и ощутить не холодную бетонную стену (даже через обои или панели - все равно холодную, тут не бывает тепло), а что то мягкое, войлочное, или из чего там эта обивка?
А еще они ярко-бирюзового цвета. Были лет эдак.. пятьсот назад, сейчас уже серые, но когда-то, они, несомненно, были ярко-бирюзовыми. И мох был ярким.. а сейчас как выцветшая картинка, как бредовые картинки Рошарха, как прошлогодняя, забытая гирлянда, - свисает по верхним углам холодной палаты. Палаты на пятом слое сумрака, в заброшенном закоулке ненастоящего мира.
Человеку совсем не обязательно искать что-то, все и так есть. Кто-то написал, что мудрецу не нужен собеседник, у него всегда есть с кем поговорить и поспорить. А кто-то другой сказал, что в спорах рождается истина, так значит возможно непорочное зачатие этой истины и без сотни бесполезных знакомых и едва ли узнаваемых людей.
Ах, как же красиво блестят, жаль что острые. Чем то напоминают новогодний снег, он так же неестественно поблескивает в полуночной праздничной тишине. Зачем напиваться, есть опостылевшие салаты, если достаточно намека на аромат мандаринов и этого неповторимого блеска? Зачем завоевывать женщину инкубу, когда достаточно одного мимолетного взгляда?
Человек это бракованная структура с неправильной "оценкой ценностей". А Иной - это бракованная копия человека, копия которой дали возможности делать все, забыв объяснить смысл.
Либидо тихомирится от шоколада, это уже сверху придумывает женщина что ощущение " не то" и "чего-то не хватает", мы себя обманываем.
Обивка ярко-бирюзовая.. ярко-бирюзовая..
***
Любовь женщины - это бездна, спиралевидная бездна, которая тепло ласково затягивает в себя, оставаясь покорной и смиренной. Но ты падаешь глубже, глубже, глубже, и уже никогда и ни за что не вылезти, не выбраться. Ты думаешь, что забыл? Ха, это одна из спиралей, а она закончится.
В проекции ощущение любви женщины подобно человеческим прыжкам с парашютом, поднимающее и бросающее ощущение, тянущее возбуждение, вобщем, опять же, ничего такого.. такого необыкновенного. Для Иных можно сравнить с первой блестящей вылазкой в сумрак, слой так на второй, но чтоб так красиво, с фанфарами. Для вампира - вкус любимой жертвы, единственной, не являющейся суррогатным полуфабрикатом
"Нет нет, сумасшедший, это неповторимо" Неповторимо, согласен, просто обыденно.
Спираль, очередная спираль..
Руки, как прохладно-приятный порыв ветра по разгоряченной коже, по коже обгоревшей, страждущей, желающей этой прохлады, этого страстного холода. Пальцы как отдельный виток воздуха. Обжигающе вымораживающий, заставляющий вздрогнуть всем телом, вздрогнуть каждой живой клеткой, так, чтобы еще долго "не отпускало", держало в этой дрожи, в этой горько-сладкой истоме.
Нежная боль, так ее звали. Не помню, какое было имя настоящее, я запомнил так, я назвал так. Нежная боль.
Нежная боль,
С солью смешанный иней,
Свет тускловато синий,
Словно последнее море.
Нежная боль,
Мольбою, последней мольбою
Я обращаюсь к небу
И горсть розоватого снега
Получаю в подарок.
Нежная боль.
Горькая сладость,
Мягкая гадость
Смертная радость
Нежная боль
Отдам, что осталось
Отдам, чего нет
Напишу, нарисую,
Светлыми красками
Лентами разными
Ледяной карамелью
И акварелью,
Чутко лелея,
Касаться не смею.
Осенне болею,
Верю
Верю в нежную боль.
Звездные ночи. всё без остатка,
Шампанским легким,
Любовью сладкой,
Хмельным осадком,
Наполнены вволю.
Утро. так хмуро.
Я с нежною болью
Расстаться не в силах
Я болью пленен.
Отдам все - что было,
А то, чего нет - нарисую на стенах...
Я отдавал то, что отдавать не хотел. Миллион маленьких сладких жертв, приносящих невероятное моральное удовольствие. Она принимала жертвы, то благосклонно, то со скандалом, то смущенно улыбаясь. Что я мог дать ей? Моей Нежной, моей девочке? Время, да, его у меня было вдоволь, и такая жертва была даже забавной. Но она не смеялась, она уходила, когда считала что доставила мне уже достаточно этого удовольствия в томленном концентрированном сладком страдании.
Она приходила каждый день. Приходила и молчала, никогда не улыбаясь и никогда не смотря в глаза. Она любила, стонала, таяла в моих руках, но всегда, всегда прятала взгляд. Так прячут непристойный грех, так прячут обидный изъян. Не знаю, я считал это священной тайной, я чувствовал это как великое глубокое и прекрасное, такое же как ее руки, как ее тонкие изящные пальцы, лишенные всякого украшения за ненадобностью. Прекрасное, как ее волосы, живые, темные, теплые, выкладывающие неповторимый рисунок на подушке, когда она спит.
Но она никогда не спала. Нежный обман, она закрывала глаза, и с хлопком бесконечных ресниц прикрывался свет, весь мой свет.
А утром уходил я, уходил смешить честную публику своим напускным высокомерием, белой маской с заусенчатыми прорезями и беззвучными выходками. Моя жизнь. Я прощался с ней стихами, пел ей что-то, - а она молчала.
"Все молчала,
было мало громких слов,
слишком мало,
понеслась и прозвучало
это звонкое молчание
пролетало
громким шепотом, старалось
разбудить и жалким хохотом
заставить
править
злостный бал отчаянья
ты молчала, неприкаянный
я бредил..." - шептал я ей нежно на ухо, а она только грустно улыбалась.
***
Я был тогда молод и глуп, она в своей прозрачности, в своей красоте и изяществе была прекрасна и мила, олицетворяя все светлое в своем немногословии, усталости взгляда и простоте обращения. Наши окна выходили на магистраль, шумную, не умеющую отдыхать. Старые деревянные рамы со скандальными стеклами, радующими своими выходками в виде разводов.
В один прекрасный день, она просто не ушла и осталась сладким болезненно-приятным сопровождением моей жизни. Приходя вечером, уставший от шестнадцати-часового лицемерия, натянутых улыбок и лжи, я просто обнимал ее. Прямо в прихожей, где она, чуть улыбаясь одними уголками губ, открывала дверь.
С кухни вкусно пахло, вслед каждой нежданной мысли возникало тянущее ощущение, будто каждая живая клетка напряглась - Как будто семья, как будто муж и жена. Но мы не были обыкновенными, и лишь сейчас я понимаю, почему.
- Ммм.. Милая, ты сегодня превзошла саму себя! - с аппетитом поглаживая живот, прошептал я ей на ушко, не отпуская из своих объятий, - Как это называется?
- По рецепту господина Бредбери.. немного жвачки, оставшейся после вечернего сеанса в кинотеатре, целлофановые кулечки, - она выразительно посмотрела на меня, и произносила каждое слово медленно, казалось, обдумывая каждую фразу. Конечно, после бесконечного молчания ее короткие меткие фразы были мне как бальзам на душу.. Я был счастлив, я был влюблен, стараясь не замечать ее вскользь пробегающего затравленного взгляда, открывающего такую.. Такую безнадежность, которую я своим отношением даже усугублял.
- Солнышко мое.. Любимая, - я тепло ворковал, перебирая складки примитивно сшитого домашнего платья.
- Прекрати.
- Почему я должен прекратить? - я уже целовал ее за ушком, не переставая шептать нежный вздор.
- Потому что.. - чуть было подняла голос она, но продолжила почти шепотом, - Скушай пирожок..
- Так вот, что так превосходно пахне-е-ет, а ты молчала, - осторожнее произнес я, аккуратно целуя любимую в губы, робко, нежно, как в первый раз, боясь ее молчания и резких вспышек, - С удовольствием...
Сев за стол, я впился зубами в потрясающую выпечку, со смаком запивая горячим зеленым чаем. Девушка, отвернувшись к раковине, не то что-то перебирала, не то мыла.
- Как твой день прошел? - спросил я, громко отхлебнув из чашки.
- А твой? - резковато, слишком быстро откликнулась она. Я опять затронул запретную тему. На все, что касалось ее свободного времени, она реагировала по меньшей мере - болезненно.
- У меня как обычно.. Сначала с утра дела шли весьма уныло.. Чуть на работу не опоздал, а потом по мановению волшебной палочки, - при этих словах Нежная Боль чуть поморщилась, - по какому-то щучьему велению и зеленый коридор на дороге, и таксист мужик отличный.. Ну прямо по маслу.
- Отлично, - констатировала она, снова отворачиваясь к раковине.
- Ну что ты? Родная, - я тронул ее плечи, - что-то случилось? Ты напряжена..
- Я всегда такая, ты же сам говорил.
- А сегодня, мне кажется, все еще сильнее, чем обычно.
- А может ты мне объяснишь, что в твоем левом кармане брюк делает надушенная визитка? - сверкнула глазами девушка.
- А ты откуда знаешь? Шпионишь? - проорал я, мысленно пытаясь себя успокоить, нельзя, право, так кричать на любимого человека. Блондиночка из офиса была определенно хороша, но у меня и в мыслях не было..
- Ах в мыслях не было? - оскалилась девушка и безумно похожим на мой баритон голосом передразнила, - Интересно, какой это размер? Может спросить?, - выпалила и мгновенно, как буря, как гром, затихла, вообще замолчала. Так скоропостижно и неожиданно, что я и не подумал, откуда ей известны такие подробности случайной встречи с действительно привлекательной девицей, обладающей невероятно чарующими притягивающими глазами. Нежная боль крепко держала в руках скомканное кухонное полотенце, беззвучно двигая губами, так что понять можно было только отдельные слова, - люди.. любовь.. суккубки..
- Что-что? Кто? - не понял я.
- Никто, - утвердительно произнесла она уже спокойным тоном. Удивительное самообладание! Было все таки в ней что то невероятное.. Помню когда меня застукала одна из многих в постели с другой, крику шума.. посуды сколько побила, а эта только молчит и терзает вафельное полотенце.
- Малыш.. прости меня, не сердись, - виновато проговорил я, - прошу тебя. Хочешь на колени встану?
- Не смей!..
- Неа, - я уже стоял на одном колене рядом с ней, отбирая у нее тряпку и целуя каждый пальчик, - Безымянный.. уговори хозяйку не сердиться на дурака.. Указательный, и ты уговаривай родную, чтобы не сердилась, - поцеловал узкий самый длинненький пальчик я покосился на ее лицо. Немного более бледное, чем обычно, с несчастными глазами. Лишь увидев что я наблюдаю, она переменилась в лице и вымученно улыбнулась. Казалось, что также как воздействовала она на меня, я также чем то поражал и ее. Когда пытался ее убедить, когда злился, когда был с ней в постели. В такие мгновения она застывала, словно борясь со мной. Но с чем она боролась и зачем, я тогда не знал.
***
Ежедневно, ежесекундно я думал о ней, о ее прозрачной коже, о ее прохладных руках. Замечтавшись, вкушая мысль за мыслью о моей Нежной Боли, я забывался.
И тогда.. В тот день, сумрачно-пятнистый, когда уже с утра темнели, собирались, цеплялись друг за друга шелковистые ленты совсем вечерней усталости, сплетаясь в мягкое дорогое полотно, бережно опутывающее город. Люди ходили сонные, расслабленные, каждый обласканный этой особой осенней тканью природы.
Я просто ушел с работы и шел по длинным улицам. Мой мир кружился в звуках, шатался в сфере, сплетенной из миллиона, нет, миллиарда голосов, вращался мой мир, вздымался. С каждым вздохом мои легкие насыщались ее запахом. С каждым мигом, каждым шагом я чувствовал мою любимую поблизости.
И вдруг в непривычной обстановке города я увидел ее, свою Нежную Боль, совсем одну, посреди тихой пустынной улицы. Вся такая бесшумная, гибкая, как змейка. Она была не четкой, будто отражение в воде в ветряную погоду, и я напрягал глаза, пытаясь рассмотреть Нежную Боль получше. Чем больше пытался, тем неопределеннее становился ее силуэт.
И в одно мгновение все встало на место. Я что-то крикнул, не помню что, оказавшись совсем рядом с милой. Она была неповторимой, узенькой такой, миниатюрной, как всегда. Она увидела меня. И вдруг замерла, резко, неестественно замерла, словно от испуга. На ее руках полулежала молодая девушка, под стать Боли по красоте и изяществу, но казавшаяся какой то.. сероватой по сравнению с моей любимой. Возможно дело было и в том, что тонкая шейка незнакомки была неестественно вывернута, а до края пошловатого вида декольте ало-красная струйка вырисовывала невиданный узор.
- Ты.. - в полуобморочном состоянии прошептал весь ее образ, - Что ты здесь делаешь?
Она просто смотрела на меня, воздух начал вибрировать, боже.. она меня ненавидит?.. Глаза налились красным вином, этот алкоголь плескался через край, выливаясь по капельке к порывам ветра, маска слетела, темные волосы развевались, подобно змеям. Ярость. Моя Нежная Боль стала Яростью. Губы были привычно сомкнуты, только не секретно и тайно, а страшно и ужасающе. Пухлые губы разомкнулись, обнажая два миниатюрных белоснежных клыка. Я только сейчас понял, что окружающий нас мир лишен красок, лишен звуков и жизни. И Нежная Боль здесь в своей красоте и роскоши была тоже, подстать миру, Неживой, Ненастоящей. Сумрак. Это был сумрак..
Зря я тогда нашел ее, зря пытался увидеть в ней каплю реалистичности, проклятый яд, потенциально отравляющий нашу интригу, с другой стороны - то могла быть новая маленькая жертва..
Она хотела кричать, моя Нежность тогда несомненно любила. Что-то произошло.. произошло не так, как надо, я чувствовал! Но она любила, то целуя своими лепесточными губами, то разбивая лицо хлесткими тонкими пальчиками. Моя Нежность была Слабостью, была Силой, заключающейся в этой слабости, неповторимой женской слабости души.
Чудовище.. Нет, она не была чудовищем, я представить не мог более изящной, более красивой смерти, чем та, которую моя Боль дарила людям. Даже глаза были у той незнакомки закрыты в блаженстве.. Ей снятся прекрасные сны.. О да.. другого и быть не может!..
Моя душа была небольшой полу-прозрачной сферой, мутноватой, пустой, в которой иногда кипели.. нет.. едва бурлили какие-то человеческие страсти. Ее губы нежно коснулись моего запястья. Впервые она посмотрела мне в глаза. Нежная Боль. Глаза, смытые пеленой страдания, заволоченные мукой.
- Скажи.. скажи что нибудь, - взмолился я.
- Помолчи.. - ее голос звучал ниже, чем обычно, но прекраснее представить нельзя - если бы мог говорить бархат - то только так. Я и не заметил тогда, как начал улыбаться. А моя Нежная Боль судорожно выдохнула и впилась в руку, выуживая по капельке мою жизнь, - Зачем в сумрак.. Зачем Темным?!.. Лучше.. лучше ты умрешь..
Эти слова бились по моим венам, стремительно приближаясь к сердцу. А когда достигли..
***
Мой собеседник перестал дышать, будто в какую то секунду забыл, как это делается. Может воздух тут не лучший, да и нам не первый день вовсе без надобности, - перемена была разительной.
- И что было потом? - наконец выдавил из себя он.
- А потом.. потом сфера треснула и разлетелась осколками. Я поддался. Я сдался. А вот те.. Другие сказали, что я инициировался.
- Инициировался.. а как ты оказался здесь?
- Ну.. - я мягкими жестами, почти любовно перекладывал разноразмерные осколки, - Она ушла. Как сказали те, другие, она развоплотилась, осознав, какой выбор сделан мною. Никто не успел ее перехватить.. Говорили, светлые бы наказали ее.. хотя, - вздохнул я, это все слухи. А я.. я ушел. Ушел, как казалось, вслед за ней. Я мало что соображал. Увидел сумрачные слои в первый.. да и, пожалуй, в последний раз. Оказался тут.. Пытался ее найти.. Узнал, что она.. Нет ее здесь.. И началось..
- Началось?
- Началось, - утвердительно кивнул я, - Предположить не мог, что .. Так может быть..
- И тебя признали...
- Да. Сумасшедшим. И заперли в эту темницу, в эту палату.. Сочли банальным суицидником, - усмехнулся я, разводя руками, словно показывая достопримечательности двух-местной палаты Сумеречного Дома для душевнобольных, - ДУШЕВНОбольные, - усмехнулся я, подкинув в воздух самый большой осколок, осколок того, что осталось от меня.
Собеседник снова замолчал, как и я принявшись перебирать и разглядывать свою кучку осколков. Он что то судорожно вспоминал, решал про себя, и, наконец, тихо заговорил:
- Наш корабль не был ни фрегатом, ни флотом.. Это был кораблик, в то время не было никаких заморочек. Я был магом, свободным магом, ежедневно занимающимся какой-то ерундой. Она была молодой вампиршей, маленькой Дозорной.
Он улыбнулся и, смотря сквозь меня, сквозь непробиваемые стены палаты, чуть покачивался, в такт только ему играющей музыке.
- Опять с суккубкой заигрывал, сволочь ты темная!
- А кто забыл домой вернуться? Операция у них! Дозор у нее! Видел я ваших мачо, боевики.. тфу!
- Ах так! - девушка замахнулась и бросила в мага небольшой яркий шарик, безобидно сверкающий, он пролетел чуть левее от виска колдуна и попал в старый деревянный шкаф, который через несколько секунд обратился кучкой пепла.
- Это старинный шкаф!..
- Хвост своей перевертихи на полочке забыл? - огрызнулась вампирша.
- Какой еще перевертихи? У тебя от работы крылья уже снесло?..
- Что ты трогаешь мою работу? Да, я Дозорная, и что? И тебе бы, надо сказать, не помешало бы обратиться к нам!
- К ваа-а-аам?
...
Выныривая из воспоминаний, которые передо мной проявились как кадры из некачественно снятого кино, собеседник тяжело вздохнул:
- Я называл.. Я называл её Цветком Зла..
- Нежную Боль?
Он только кивнул в ответ.
***
В каждом осколке была душа, она теплилась в самом сердце каждого стеклянного кусочка. Может, это просто удачно падал свет от камина, но выглядело тепло, и даже как-то эффектно. Поблескивала эта стеклянная душа глянцево-красными язычками..
- Лучше бы они умерли, - подумала Она, откидывая темные волосы назад и одевая белую театральную маску, полностью скрывающую лицо, скрывающую полностью уставшие, прогорклые глаза.
После тяжелого искусственного воздуха пятого слоя, прогорклый порыв московского ветра показался свежим и даже приятным. Опять здесь.. одна.. опять..
- Это твой путь, чего ты хочешь? И из-за ерунды, из развлечения тебе развоплотиться никто не позволит.. И прекрати, - старый вампир властно обнял ее за плечи и поправил маску, затем отпустил, - Твоя задача не пополнять пятый слой, а инициировать потенциальных Темных.. Не строить отношения, милая моя! А стягивать к нам.. На нашу сторону.. мягко.. корректно.. Все, - резко подытожил начальник, - Последний шанс. И помни..
Дневной Дозор верит в тебя, детка.
Последний раз редактировалось: Oslyablya (Пн Ноя 16, 2009 2:40 pm), всего редактировалось 1 раз |
|
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
FAQ
Поиск
Группы 
Вход 
спасибо всем большое за комментарии, очень приятно. *поклонилась*
