Миледи Ночь
Зарегистрирован: 23.11.2006
Сообщения: 1220
Замечания: 2
|
 Добавлено: Чт Апр 30, 2009 8:55 am Заголовок сообщения: 30.04.09 ПРОЗА. Ужасы. Кошмар Мерлинских болот |
 |
|
Кошмар Мерлинских болот
Мерлинский полигон — огромный заболоченный лесной массив на юго-востоке белорусского Полесья. Здесь, в необъятном темном царстве, свои законы, своя валюта и свои короли...
В заповедном лесу было настолько тихо, что, казалось, будто наступил конец света и на земле, кроме пустынных полесских болот, не осталось больше ничего. Лишь звук осторожных шагов молодого украинца, отправившегося тайком в соседнюю Беларусь по дары природы и заблудившегося в чаще, нарушал это мрачное безмолвие. В высоких сапогах, с огромной корзиной в руке и мешком за плечами, со скребками и ведрами. «Охотник» за ягодами. Дары природы уже который год кормили баптиста и его большую семью. Ради такого убеждения и риск попасть в переделку где-нибудь в глубине этих нехороших болот уходили на второй план.
Колючие ветви кустарника, густые лапы елей, вечно затянутое небо, создавали непроницаемый темный свод. Не видать ни звезд, ни луны – вокруг простиралась сплошная тьма, черная и глухая, как ненависть врага. Ночное безмолвие вдруг нарушил стук барабана. Бух бух бух! – и снова: бух бух бух. Ритмично, гулко и угрожающе. Но альтернативой было ночевать одному, в темном чужом лесу.
Юноша внимательно проверил свое снаряжение: потуже затянул пояс, на котором висела саперная лопатка, попробовал, легко ли выходит из кармана револьвер; затем, убедившись, что все в порядке, он начал пробираться в сторону несмолкающего барабанного боя.
Приближаясь к источнику звука, нарушитель границы крался все осторожнее – как по острому лезвию ножа. Наконец в просвете между деревьями мелькнул красноватый отблеск, и, сквозь грохот размеренных низких ударов, молодой баптист смог различить приглушенное бормотание собравшихся у костра людей.
В центре поляны темнел грубо отесанный камень. Между ним и костром извивалась в причудливом танце ведьма, в ритуальном одеянии из перьев, которые колыхались в такт ее движениям. Лицо старухи прикрывала зловеще ухмыляющаяся маска.
К огню подтащили еще одного человека – обнаженного окровавленного мужчину. Связав пленника по рукам и ногам, они бросили его на камень. Мышцы пленника напряглись в тщетном усилии разорвать кожаные путы и опали; ремни были крепки.
Ведьма продолжала свой дикий перепляс, одновременно производя руками затейливые жесты над алтарем с лежащим на нем обреченным человеком. И тут из-под корней стоявшего на краю поляны дерева в освещенный круг выполз огромный уж. Извиваясь, он ползл прямо к алтарю; на ее чешуе играли отблески костра, холодно посверкивали бусинки глаз, длинный раздвоенный язык быстро сновал в узкой змеиной пасти.
Добравшись до алтаря, гадина вползла на него, и замерла, приподняв узкую голову. Движения старухи замедлились – и тут, в такт с ней, затанцевала змея. Ведьма издала жуткий сдавленный вой, напоминающий шум ветра, проносящегося сквозь заросли бамбука, а змея, поднимаясь все выше и выше над алтарем, внезапно начала обвиваться вокруг брошенного на камень пленника. Вой колдуньи сорвался на истерический визг, она сделала резкое движение рукой и бросила что то в костер.
Огонь стремительно взметнулся вверх, из пламени взвилось и заклубилось над жертвенником причудливое облако, скрывшее на мгновение происходившую на алтаре отвратительную сцену. Потом очертания каменной глыбы словно дрогнули, поплыли, и уже нельзя было разобрать в этих непостижимых изменениях, что же было змеей, а что – человеком. Из груди собравшихся возле костра вырвался единый, полный благоговейного ужаса вздох, прозвучавший как легкое дуновение ветра в ветвях деревьев.
Дым постепенно начал рассеиваться. Змея теперь неподвижно лежала на алтаре рядом с пленником. Ведьма схватила гадину и сбросила ее на землю, потом стащила с алтаря и тело человека. Старуха перерезала кожаные ремни, после чего снова задергалась в танце, плетя руками в воздухе причудливые узоры.
И тут пленник начал проявлять признаки жизни. Он попытался приподняться с земли – и не мог. Голова его судорожно подергивалась и безвольно перекатывалась из стороны в сторону, между полураскрытыми губами то появлялся, то исчезал язык. Потом он пополз в сторону, извиваясь всем телом, словно превратился в змею. Гадина же, лежащая рядом с ним, содрогалась в резких конвульсиях. Она тоже попыталась приподняться с земли, но рухнула обратно. Снова и снова она безо всякого успеха порывалась встать на хвост, напоминая обезноженного человека, который, не осознавая этого, отчаянно желает подняться.
Тишину ночного леса разорвал дикий вой. Невольного наблюдателя колотило от ужаса, к горлу неудержимо подкатывала тошнота. Теперь то он до конца понял смысл кошмарного обряда – ведьма поместила душу человека в тело змеи, а душу отвратительной гадины – в его тело! Такая месть была достойна всех демонов преисподней! А сидящие вокруг костра испытывали истинное наслаждение от этого омерзительного действа! Обе жертвы ужасного колдовства – человек и змея – беспомощно корчились на земле.
Затем в свете костра коротко блеснул клинок, и по земле покатились две головы. Рептилия дернулась и затихла, тело же человека перевернулось на бок и начало судорожно извиваться, как будто это на самом деле была обезглавленная змея.
На юношу накатила волна слабости; он чуть не потерял сознание. Другое дело гости: ужасная сцена привела порождений мрака в дикий восторг.
Колдунья продолжала свой танец. Высоко подпрыгнув, она остановилась перед полукругом собравшихся, сорвала с лица маску, запрокинула назад голову и завыла, словно голодная волчица. Весь перенесенный только что кошмарный ужас, все вызывающее тошноту отвращение переродилось в жгучую ярость. Всепоглощающая ненависть заставила действовать юношу едва ли не инстинктивно, без участия подсознания. Он вскинул пистолет и выпустил всю обойму, почти не целясь.
Старуха взвыла, как гиена, и, зашатавшись, рухнула навзничь. Все собравшиеся ринулись вперед, чтобы найти и покарать врага, выпустившего пулю. Они уже достигли края поляны, когда молодой украинец пришел в себя и стремглав бросился в темноту, огибая стволы деревьев и уклоняясь от хлещущих по лицу ветвей. Юноша мчался по ночному лесу, сердце колотилось где то под горлом от страха и возбуждения, да еще давали о себе знать впечатления от той кошмарной сцены, невольным свидетелем котором он стал только что.…
При всем желании производить как можно меньше шума, разумеется, время от времени беглец все же натыкался на деревья; в непроглядной тьме и непролазной чаще избежать этого было невозможно. Вдруг он явственно слышал громкий вой и приближающиеся стремительные шаги босых чьих-то лап. Еще немного, и порождение мрака настигло ягодника. Юноша наугад взмахнул лопаткой, она скользнул по плечу зверя, не причинив тому ни малейшего вреда. Предсмертный вопль разорвал ночную тишину, и через несколько секунд ночной лес стал свидетелем быстрого и яростного пиршества оборотня.
Глава 1.
Да, здесь, в необъятном темном царстве царили свои законы и свои короли. Никто толком не знал, какая темная сила с незапамятных времен сделала своей вотчиной эти мрачные болота. Но всех без исключения пришельцев - татар, казаков, литовцев, поляков, немцев, русских - всех поглощала неумолимая топь. Последняя попытка устранить темной пятно на карте мирной Беларуси была предпринята в 1965 году. Под видом учений в болота была стянута целая дивизия Советской армии с танками и артиллерией. На битву отправилась совместная команда Светлых и Темных Дозорных со всей округи. Попытка обошлась очень дорого. Без вести пропало порядка полутора тысяч солдат. Сгинули почти все Иные-участники экспедиции. Все, кроме одного.
В другое время такой удар по престижу Света и Тьмы неминуемо вызвал бы новый поход. Но в то самое время явила свой грозный Лик Черная Пальмира. Из-за последовавшей за этим эвакуации из Питера Светлых и Темных Дозорных и сопутствующей суматохи события на крайнем юго-востоке маленькой Беларуси скоро были забыты. Лишь местные жители еще много лет пользовались запчастями от танков, грузовиков, пушек.
Залив ненасытную глотку реками крови, темные болота унялись. Порой, правда, там пропадали без вести заблудившиеся грибники да ягодники. Но поскольку все пропавшие приходили из соседней Украины, полещукам не было до этого никакого дела. "Туда этим, в болото, и дорога, коли лезут на национальные святыни", - ворчали иногда столетние деды.
***
Редкий постоялец маленькой 1,5 звездочной гостиницы "Горынь", что на окраине провинциального Столина, обычно ложился спать очень рано. Но в эту ночь в одном из окон второго этажа горел свет. Покой скромного номера будоражили громкие женские стоны и скрип старенькой совпеповской койки с пружинами. Через нескольо секунд крики достигли высшей точки, и кровать громко скрипнула последний раз. Наступившую тишину нарушил возбужденный женский шепот: "Давай-ка я тебе кое-что покажу".
Через секунду раздался дикий крик и все стихло.
"Мы еще посмеемся на твоей сегодняшней нерешительностью", - думала молодая вампирша, быстро одеваясь и поглядывая на приходящую в себя жертву. - Подумать только, от вечной жизни чуть не отказался. И что за мужики пошли: каждый второй тряпка. Благо, хоть этот в последний момент решился".
Мощный удар сорвал дверь номера с петель и в комнату ворвались трое. "Ночной Дозор!", выкрикнул один из незваных гостей, направляя на девушку медальон со странными значками. Но та оказалась быстрее. Миг, острые когти оторвали парню руку по плечо. Напарники пострадавшего отреагировали молниеносно. Один сумел отбросить вампиршу от товарища, другой подхватил медальон и направил его на упыриху. Еще секунда, и останки нарушительницы Великого Договора догорали на полу синим пламенем. Дозорные медленно повернулись к мужчине, испуганно наблюдавшим за сценой кровавой схватки.
- Добрай раницы, панове!
Светлые стремительно повернулись на звук голоса и обомлели. В комнату через окно влазил Человек. Двухметровый, но в его одежду вместилось все бы три Дозорных. Огромный живот, ноги в бедрах - словно окорока, невероятно широкая грудь, ладони будто ушаты. Одет новый гость был по последней моде краеведческого музея: красные сапоги на высоких каблуках с подковками, облегающие штаны из тонкого сукна. Жупан из вишневого с золотом сукна на груди и животе готов был лопнуть. Поверх его этот исполин натянул чугу, древнюю белорусскую одежду. Она висела свободно, красивыми складками, вся переливалась зелеными, золотыми и черными узорами и была подпоясана почти под мышками радужной турецкой шалью.
Внешний вид у человека был самый мирный, и только на левой руке висела
короткая витая плеть с серебряной проволокой на конце. Наибольшего внимания на его желчном, красивом лице заслуживали огромные черные глаза с водянистым блеском, но они были такие безжизненные, что становилось не по себе. Наверное, именно такие были у Лазаря, когда он воскрес. На звук стычки явился сам Якуб Ялинский. Глава Столинского отделения Дневного Дозора был знаменит не третьим уровнем (чем не могу похвастаться никто в округе), не славой самого сильного оборотня округи, и даже не возрастом (лет 15 назад он праздновал 500-летие). Этот единственный уцелевший с мерлинского похода Иной ухитрился не только унять темную силу болот, но и добыть непонятно откуда знания, которые помогли оборотням придумать "волшебную шкуру" и открыть секреты ускоренной регенерации.
- Он пад маей апекай, - веско заявил глава Дневного Дозора. Не глядя больше на растерявшихся Светлых, он подошел к кровати, как игрушку взял под мышку укушенного вампиром мужчину.
- Протестую, - растерянно зашептал один из Светлых, подойдя к окну. - Это....
- Пржэчь, хлоп! - Спокойствие как плащ слетело с оборотня. Удар плетки рассек магу пятого уровня лицо, а кулак отбросил его в противоположный конец комнаты. Не глядя больше на побитого, Ялинский стремительным прыжком выскочил из окна. Держа онемевшего от столь стремительного развития событий жертву вампира и перекидываясь на ходу, оборотень быстро бежал в сторону леса.
Глава 2.
Нож сверкнул и опустился. Крик оборвался, превратившись в предсмертный хрип. Тело, лежавшее на примитивном алтаре, конвульсивно содрогнулось и застыло. Неровное кремневое лезвие рассекло окровавленную грудь жертвы, а худые костлявые пальцы вырвали трепещущее сердце. Под седыми кустистыми бровями орудовавшего кремневым ножом ведьмы мрачным огнем горели черные глаза.
У груды валуна, служившего алтарем, рядом с ведьмой, совершившим только что жертвоприношение, стояли пятеро мужчин. Голова одного из них, гибкого, стройного, темноволосого, была увенчана железной короной, украшенной единственным, но зато очень большим алым драгоценным камнем. Двое других мужчин были шире в плечах и массивнее. Лицо первого мужчины свидетельствовало о его остром уме и сильной воле, в лицах его спутников отражалась лишь тупая звериная сила. Четвертый, глава отделения Дневного Дозора Якуб Ялинский, взирал на ритуал со спокойным равнодушием польского магната 16 века, в котором причудливо сочетались европейская цивилизованность и крайняя жестокость. Участник десятка войн под знаменами Речи Посполитой, обожавший в свое время отогревать ноги во внутренностях верного хлопа осенними вечерами, давным-давно привык к зрелищу льющейся крови. Примерно как к жужжанию гнуса или кваканью сомна лягушек, издавна облюбовавших склоны господствующей над местностью Лысой Горы – излюбленного места Вальпургиевского шабаша нечисти, безраздельно владычествующей над Мерлинскими болотами. Жизнь и Сила в обмен на ежегодные поставки человечины – таковы были условия Договора, заключенного без малого 45 лет назад Ялинским с Гарпыной, ведьмой вне категорий, повелительницей этого проклятого края.
Пятый из стоявших у алтаря существенно отличался от трех остальных. Он был ниже их на голову, его волосы тоже были темными, но кожа — гораздо более светлой. Он со страхом наблюдал за кровавым обрядом. Было ясно, что ему это зрелище впервой.
Михаил Качановский, молодой искатель приключений из Гродно, сам не знал, проклинать или благословлять ему тот момент, когда подцепил около Столинского автовокзала ночную бабочку. Жестокие расправы, свидетелем которым ему довелось стать, в сотню раз превосходили самые отчаянные его забавы, предусмотренные, впрочем, Уголовным Кодексом Республики Беларусь. С другой стороны, то, что ему показал Ялинский, во столько же раз превышало самые смелые его фантазии. Новообретенные умения помогли инициированному два часа назад вампиру выполнить первое задание – заманить в темную подворотню и похитить начальника местного отделения пограничных войск, который слишком рьяно занимался своим делом, и протащить мешок с тучным пограничником несколько километров по болоту до места встречи с главой Дневного Дозора.
— Подойди! — крикнула старуха, обращаясь к Михаилу. — Испей крови из глубин человеческого сердца!
И вот сердце на ладони мужчины. Повинуясь неведомому инстинкту, тот приложился к нему губами, брызнувшая кровь потекла по его губам, лицу, оставляя быстро впитывающиеся багровые пятна.
- Наш! – завопила четверка. - Да воспляшет с нами!
Новообращенный с диким воем вскочил на алтарь, и запрыгал на нем в дикой пляске. По всему кургану вспыхнули костры. От воплей невесть откуда взявшихся десятков ведьм, рычания толпы оборотней и воя вампиров содрогнулась Лысая гора. Хохочущие колдуньи огромными черпаками принялись поить собравшихся своими зельями из огромных котлов, а измазанные кровью оборотни закружились в танце. Кое-где голые парочки прямо на земле занимались диким сексом.
Измученный, Михаил упал, пропитанный кровью зарезанного человека. И поднялся страшным и грозным вурдалаком, и завыл снова, как воет в глубинах пекла проклятые души.
Так в Вальпургиеву ночь вновь родилось великое зло. Ибо ничто не родится из страданий, кроме зла.
Эпилог
Из оперативного донесения УВД города Столина: На Мерлине снова неспокойно. Вчера был обнаружен изуродованный труп. В настоящее время, устанавливается личность погибшего. По предварительной версии, мужчина заблудился в лесу и был растерзан волками. Ввиду вышесказанного полагали бы ускорить начало сезона охоты.
Автор:  вертолет  ,вм2 |
|
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
FAQ
Поиск
Группы 
Вход 
Цель - показать преемственность древнейшего обряда. Потому как вы наверно догадались я планирую в будущем рассказать больше о прошлом и будущем каждого героя :roll: